– Вот именно, – подтвердил Баэрд. – Именно так. Теперь я понимаю смысл ваших сражений здесь и насколько они отличаются от моих собственных сражений в дневном мире. Но это не означает, что между ними нет связи. В этом ошибка Донара. Правда все время стояла перед ним, только он не мог ее увидеть.

– А имя? – спросила Элена. – Какое отношение имеет к этому имя?

– Имя имеет к этому прямое отношение, – тихо ответил Баэрд. Он отнял у нее свою руку и провел ладонью по глазам. – Имена значат здесь, в этом магическом месте, даже больше, чем дома, где живем и умираем мы, смертные.

Он заколебался, помолчал, и это молчание было еще более глубоким на фоне пения вдали. Потом прошептал:

– Ты слышала, как я назвал себя?

Вопрос казался почти глупым. Он прокричал свое имя во весь голос. Они все это слышали. Но выражение его лица было слишком напряженным, чтобы она могла сказать что-то, кроме ответа.

– Слышала, – подтвердила Элена. – Ты назвал себя Баэрд ди Тигана бар Саэвар.

И тогда очень медленным, очень осторожным движением Баэрд потянулся к ней и завладел ее рукой. Он поднес ее ладонь к губам, словно Элена была хозяйкой одного из горных замков, а не просто овдовевшей дочерью колесного мастера из деревни у Борсо.

– Спасибо, – странным голосом произнес он. – Большое спасибо. Я подумал… подумал, что сегодня ночью все может быть по-другому. Здесь.

Тыльную сторону ее ладони покалывало в том месте, где к ней прикоснулись его губы, а сердце вдруг забилось быстро и неровно. Стараясь сохранить самообладание, Элена спросила:

– Я не понимаю. Что я сделала?

Его печаль не исчезла, но теперь она, казалось, смягчилась и не так явственно проступала на лице. Он довольно спокойно ответил:

– Тигана – это имя земли, которую у нас отняли. Ее потеря – часть того зла, которое приводило туманную фигуру на этот холм и на все другие поля сражений в течение уже двадцати лет. Элена, ты этого не поймешь до конца, не сможешь, но поверь мне, что ты не смогла бы услышать название этой земли в своей деревне, при свете дня, под двумя лунами. Даже если бы я произнес его так же близко от тебя, как сейчас, или прокричал его громче, чем там, в волнах реки.

И теперь она наконец поняла. Не ту сложную историю, которую он пытался поведать ей, а то, что было для нее важнее: источник его горя, этого выражения в темноте его глаз.

– И Тигана – это твой дом, – сказала она. Это был не вопрос. Она знала. Баэрд кивнул. Очень спокойно. Элена осознала, что он все еще держит ее за руку.

– Тигана – это мой дом, – повторил он. – Теперь люди называют ее Нижний Корте.