– Они мне мешали, – скажет она в ответ на его жалобу.

Потом – когда снова будет позволено разжигать огонь – подгоревшее мясо, кав, который невозможно пить, горький хлеб. По крайней мере, в течение недели. У Менны были свои способы дать ему понять, что для нее важно. После всех этих лет между ними установилось молчаливое понимание, как у любых престарелых супругов, хотя, разумеется, он не был на ней женат.

Он знал, кто он такой и что ему подобает, даже в этом падении, вдали от дома, от воспоминаний о богатстве и власти. Здесь, на этой маленькой ферме, купленной на золото, которое он прятал на себе во время долгого путешествия вслепую семнадцать лет назад, полный ужасающей уверенности в том, что за ним по пятам гонятся убийцы.

Однако он выжил, и мальчики тоже. Они пришли в эту деревню в один из осенних дней – незнакомцы, появившиеся в мрачное время. В то время, когда столько людей погибло и столько других было грубо сорвано с насиженных мест и разбросано по всей Ладони после прихода тиранов. Но они втроем как-то выдержали, даже ухитрились заставить землю кормить их в урожайные годы. В последнее время, в годы неурожая в Чертандо, ему пришлось растратить остаток золота, но, с другой стороны, зачем оно еще было нужно?

Правда, зачем оно еще могло понадобиться? Его наследниками были Менна и двое мальчиков – конечно, они уже перестали быть мальчиками. Только их он мог теперь назвать своей семьей. Кроме них, у него ничего не осталось, если не считать снов, которые все еще снились ему по ночам.

Он был циником, потому что многое повидал до того, как спустилась тьма, и после, вооруженный другим зрением, но не был настолько обременен иронией, чтобы она победила мудрость. Он знал, что ссыльным всегда снится дом, что испытавшие жестокую несправедливость никогда о ней не забывают. У него не было иллюзий, он не считал себя исключением из правил.

– Эанна, возлюби нас, Адаон, спаси нас от… Спаси нас Триада!

Менна внезапно замолчала. И по той же причине старик внезапно сел в кровати, морщась от резкой боли в спине. Они оба услышали этот звук, донесшийся снаружи, из ночи. Из ночи Поста, когда никто не должен находиться вне дома.

Внимательно прислушавшись, он снова различил его: слабый и нежный звук свирели перемещался во тьме, мимо стен их дома. Сосредоточившись, старик смог расслышать шаги. Он сосчитал их. Потом сердце его забилось с угрожающей быстротой, он вскочил с кровати так быстро, как только мог, и начал одеваться.

– Это мертвецы! – взвыла Менна в дальней комнате. – Адаон, спаси нас от мстительных призраков, от всех бед. Эанна, возлюби нас! Мертвецы пришли за нами. Мориан, богиня Врат, храни наши души!