Произнося последние слова, Алессан поднял левую ладонь с двумя загнутыми вниз пальцами. Данолеон быстро взглянул на Эрлейна, потом снова на принца. Он побледнел, и Дэвин вдруг осознал, что Верховный жрец – очень старый человек.

– Храни нас всех Эанна, – прошептал у него за спиной Торре.

Алессан со значением оглянулся кругом, на распахнутые двери.

– Как я понимаю, эта больная близка к смерти?

Дэвин заметил, что Данолеон буквально пожирает Алессана глазами. В его взгляде была почти ощутимая жажда, страдание умирающего от голода человека.

– Боюсь, что да, – ответил он, лишь с большим усилием сумев произнести это ровным тоном. – Я уступил ей мою собственную спальню, чтобы она могла слышать молитвы в храме. Наша больница и ее покои слишком далеко отсюда.

Алессан кивнул. Казалось, он держит себя в крепкой узде, строго контролируя движения и слова. Он поднял тригийскую свирель в коричневом кожаном чехле и взглянул на нее.

– Тогда, вероятно, нам следует пройти к ней и сыграть. Похоже, дневная молитва закончена.

Так и было. Пение прекратилось. На поле за домом мальчишки из приходской школы продолжали бегать и смеяться на солнце. Дэвин слышал их голоса за распахнутыми дверьми. Он поколебался, испытывая неуверенность, потом неловко кашлянул и сказал:

– Может быть, тебе хочется сыграть для нее одному? Свирель успокаивает, она может помочь ей уснуть.

Данолеон энергично закивал в знак согласия, но Алессан повернулся и посмотрел на Дэвина, потом на Эрлейна. Выражение его лица было трудно прочесть.

– Что? – спросил он наконец. – Вы меня покинете так скоро, едва мы успели стать труппой? – И прибавил, уже мягче: – Не будет сказано ничего, что вы не должны знать, а возможно, и кое-что, что вам следует услышать.

– Но она умирает, – запротестовал Дэвин, чувствуя здесь что-то неправильное, какое-то нарушение равновесия. – Она умирает, и она… – Он осекся.

Глаза Алессана смотрели так странно.

– Она умирает, и она – моя мать, – прошептал он. – Я знаю. Вот почему я хочу, чтобы вы были там. Кажется, есть еще какие-то новости. Нам лучше их услышать.

Он повернулся и пошел к двери в спальню. Данолеон стоял как раз перед ней. Алессан остановился перед Верховным жрецом, и они посмотрели друг на друга. Принц что-то прошептал, Дэвин не расслышал слов; потом нагнулся вперед и поцеловал старика в щеку.

Затем прошел мимо него. У двери он на мгновение остановился и сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Поднял руку, словно хотел запустить пальцы в волосы, но сдержался. Странная улыбка скользнула по его лицу, словно вслед за воспоминанием.