Все трое тесно сотрудничали, и нанесение прямого ущерба от лица гильдии Орфана одному из них могло вызвать вполне оправданные подозрения у остальных.

«Атаковать» следовало в определённом порядке, иначе был риск потревожить другого гиганта. Как объяснил мне пепельноголовый, этот тройственный альянс строился на простой и эффективной схеме. Эранда была «ушами», донося всю нужную информацию по своим каналам и помогая своим союзникам перевозить грузы и людей, те же снабжали её всем необходимым со своей стороны.

Паро выступал в роли «глаз», манипулируя ценами на снаряжение в соответствии с просьбами других членов группы. Благодаря ему они «видели» любое колебание на рынке, и легко зарабатывали огромные деньги на самых обычных вещах, вроде стальных мечей. И конечно он был впереди всех, наблюдая за телодвижениями ближайших врагов вроде Орфана и других более мелких, но тем не менее опасных гильдий, вынуждено нанимавшей отряды Паро для своих личных целей. Армия тоже может быть своеобразной шпионской сетью, не в обиду Эранде.

Гавиал в их троице был публичной фигурой, открыто поддерживающей дерзкие и порой идиотские заявления своих союзников. Несмотря на достаточно скромные территориальные владения, шуты и глашатаи, специально обученные стариком(пусть и не лично, но под наблюдением), вовсю прославляли великую Эранду и могучего Паро по всему торговому союзу. Он буквально говорил за весь альянс, ибо, судя по всему, только он и умел это делать.

За разговором мы провели всю дорогу, сначала по уже надоевшей равнине, потом по полю, стаптывая слабые стебли одуванчиков. Орфан, судя по виду, совсем не устал, даже наоборот, приободрился, едва мы выбрались на одну из широких дорог, ведущих напрямую в город. Поселение вовсю шумело, даже издалека можно было услышать музыку: бубны, лёгкие струнные, духовые. Как объяснил пепельноголовый, выступления проводятся ежедневно на главной площади. Артистов оплачивает лично гильдия, коей принадлежит город. Порой приглашаются музыканты из далёких уголков союза, но обычно играют свои, местные.

Дома образовывали круг, вблизи оказавшийся изогнутым овалом. Плотность застройки была высокой, и самые старые строения выступали теперь в роли стен, своими вросшими в землю фундаментами закрывая внутренности. Центральный тракт пролегал извилистой линией через весь город насквозь, разветвляясь и уходя к другим. Забегал он и на главную площадь — по совместительству основной рынок.

Едва мы ступили «внутрь», как на встречу выбежала стайка ребятишек, чумазых, но прилично одетых. Босоногих, что странно.