— Дядя Орфан пришёл!

— Дядя Орфан!

— А ты принёс нам сладкого?

— Мороженное! Хочу мороженное!

Пришлось остановиться, ибо ребятня ни в какую не хотела отпускать парня из своих цепких объятий. Лишь после краткого с ними разъяснения мы смогли продолжить путь. На меня они даже не обратили внимания, словно незнакомца тут и не было.

— Смотрю, тебя здесь любят, — хмыкнул я, отряхиваясь от пыли, поднятой маленькими ножками.

— Я не люблю гордиться, — произнёс он с неловкой улыбкой. — Но этот город живёт и процветает благодаря торговле. А я — хороший торговец.

— И аферист, — прищурившись, добавил я.

— Не спорю, — согласился Орфан. — Нам сюда.

По обе стороны от тракта раскинулись различные лавки, и чего в них(и среди них) только не было: эликсиры любой степени сложности, даже свитки с чарами, аукционные дома, проводившие свою деятельность прямо на улице, бордели, трактиры с трудновыговариваемыми названиями, оружейные магазины самых разных специализаций и целая тонна торгашей, предлагавших свои товары прямо из сумы за их плечами. Продуктовая сфера явно была спрятана поглубже, скорей всего на центральной площади.

— О, Орфан, — донеслось чуть позади. Едва мы обернулись, как нам подбежал совсем ещё юный мальчишка, вежливо поздоровался со мной и пожал руку пепельноголовому. — Там на складе рыбу привезли, я нашёл скупщиков, но они не всё забрали…

— Так, — с улыбкой протянул Орфан. — И что же вышло?

— А вышло так, что сегодня у тёти Марты рыбный суп! — со смехом закончил его собеседник. — Приходи, как закончишь с делами, хорошо?

— Обязательно, — потрепал Орфан паренька по голове. — Пойдём, Джон. Мы почти пришли.

Таких встреч было несколько. То женщина, что развешивала бельё после стирки на верёвки у себя на балконе, перекинулась с этим странным человеком парой фраз, то случайная бабушка, еле выговаривая слова, поблагодарила за что-то Орфана, а затем попыталась поклониться в пояс. Мы в обе руки разогнули её, попросив больше так не делать. И каждый раз я чувствовал невероятную теплоту, с которой жители этого города относились к главе гильдии. При этом он не разъезжал в дорогом экипаже, не сидел постоянно за столом, раздумывая над делами своего «государства». Он работал сам, судя по всему, не покладая рук. Неудивительно, что его восхваляют и обожают.

И совсем неудивительно, что он желает прекращения войны любыми возможными способами. Ведь то, на что мы условились, включает в себя и подкуп, и убийство, и шантаж, и даже наглое вымогательство вместе с подбрасыванием улик.

Какой красивый город. Знаешь, то самое олицетворение слова «живой».