Отсутствием популярности Лисандр не страдал, а вот возродить самосознание догмар после периода вынужденной стагнации не мешало бы. Раса, наконец, должна вздохнуть полной грудью и ощутить гордость за собственный вид. Однажды Азарий уже пытался вразумить Лисандра, посоветовав задуматься над качеством окружающей обстановки, на что был удостоен долгим наивным (?) взглядом, эфемерной улыбкой и удаляющейся спиной. Либо он не понимал важности происходящего, либо понимал, но ему было все равно, либо теперь был действительно не в себе. Сейчас, сидя перед Лисандром и наблюдая за ним, Азарий склонялся к двум последним вариантам. Одновременно.

– Он хотел бы находиться на вашем месте. – Азарий отложил письмо на стол.

– Кто мешал.

– Догмары. – Азарий впился глазами в Лисандра. – Вы же знаете, догмары сами выбирают своего правителя. – И сами же сбрасывают с пьедестала.

Азарий вновь подвергся длительному зрительному сканированию.

– Значит, говоришь, пора снимать наблюдение? – Азарий не понял. Лисандр, в ожидании, вздернул бровь. Только спустя мгновения до Азария дошло, что Лисандр продолжает начатый ранее допрос.

Еще одна сбивающая с толку черта Лисандра – резкая смена тем. В такие моменты Азарий частенько терялся, но старался не подавать виду. На этот раз, к сожалению, не получилось.

– Думаю, пару дней подождать можно, – ответил Азарий, сохраняя хладнокровие. Зачем Лисандр спрашивал? Все равно поступит по-своему. Азарий насторожился.

– Напомни мне, пожалуйста, почему я не убил этого человека вместо того, чтобы создавать себе дополнительные проблемы?

– Так как не стоит лишний раз вмешиваться в мир людей и создавать себе еще большие проблемы, чем имеются сейчас. Даже если присутствует одна тысячная процента, что в результате принятых мер, мы можем оказаться в поле зрения некоторых дотошных и любящих полюбопытствовать структур – например, правоохранительных – мы должны проявить осторожность. А в данном случае вероятность попасться велика. Глубже копать начнут, я даже не сомневаюсь: имея таких влиятельных друзей как у нашего наблюдаемого, дело его гибели не останется без должного внимания. Сейчас я имею в виду не только полицию, – Азарий сделал красноречивую паузу. – Поэтому столь кардинальные меры как убийство следует приберечь на крайний случай. – Азарий говорил размеренно, не тушуясь, глядя в темные лукавые глаза. Он понимал, что именно этим нравится Лисандру – своей уверенностью и непоколебимостью в суждениях. Азарий знал свое дело и, несмотря на ситуацию, складывающуюся вокруг, всегда сохранял спокойствие и невозмутимость, даже если противоположные действия были оправданы. Поскольку сознавал: стоит проявить крупицу неуверенности – сомнут как газетную бумагу и выбросят за ненадобностью в ведро. Лисандр не станет держать с собой рядом шаткого, колеблющегося догмара – бесполезного догмара.