— Похоже на то. Один ключ найден, — сказал я.

— Да. Но нас-то трое, — напомнил Ролдан.

— А ты проницательный, — хмыкнул Нойс.

— Это не шутка, мать твою! — почему-то огрызнулся Ролдан. — Я к тому, что как делить-то будем?

— Эм… — замялся второй напарник. — Как бы тебе поделикатнее объяснить… Нас-то трое, но нашел его я. — Посмотрел на меня и добавил: — Шой, вон, совсем недавно новое правило ввел: кто первым что-то находит, тот и забирает.

— Чушь! — бросил Ролдан. — Одно дело — шмотки и даже энергосферы, но совсем другое — эти долбаные ключи, от которых зависит наша жизнь.

— Нет никакой разницы, — парировал Нойс. — Кто нашел — тот и забирает. Скажи же, Шой!

— Спокойно! — повысил голос я. — Ситуация здесь не совсем обычная. Во-первых, никаких правил я не вводил, а лишь рассудил, как мне показалось, по справедливости. Вы не захотели рисковать, заходя в здание с предполагаемыми ловушками, а я рискнул, поэтому и забрал все, на что был поставлен этот риск. Во-вторых, даже если исходить из этого надуманного вами правила, то тут тоже не все гладко. Никто из нас ничем ни рисковал, обыскивая этот дом. По сути, мы наткнулись на него случайно. Но, — вытянул я указательный палец вверх, — Нойс действительно увидел ключ первым. Поэтому за ним преимущество.

— Да бред все это полный! — снова воскликнул Ролдан. — Он просто стоял ближе всех к этой гребаной руке, вот и все. На его месте мог оказаться кто угодно.

— Но оказался-то я!

— Заткнись лучше!

— Сам заткнись!

— Спокойно! — еще громче произнес я и пристально посмотрел в глаза Ролдану. — Уймись. Мы все здесь в одинаковом положении. У нас мало времени, холод становится сильнее, а ссора все только усложнит.

— Вот именно, что мы все в одинаковом положении. Поэтому…

— Поэтому ты считаешь, что ключ должен достаться тебе? — возмутился Нойс, выпрямляясь во весь рост. Ладонь сжала рукоять меча, который он только что позаимствовал у мертвеца. — А не охренел ли ты вконец?

Лицо Ролдана изменилось: покрылось мелкими красными пятнами, в глазах сверкнул недобрый огонек. Понизив голос, отчего тот стал хриплым и пугающим, напарник процедил сквозь зубы:

— Не смей перебивать меня, сучий выродок! Никогда. И нигде. Не смей. Перебивать. Ты меня понял, ублюдок?

Все, дело засмердело потасовкой.

— Заткнитесь оба! — рявкнул я. Положил правую ладонь на грудь Ролдана, а левой чуть оттеснил Нойса.

Повисло тяжелое молчание. Я выждал короткую паузу и заговорил. Спокойно, но твердо.