Просто, пойми, я очень люблю свою работу и могу часами рассказывать о моем детище. Да-да, ты все понял правильно, эти железки внутри ваших голов — мое изобретение. Нейроинтерфейсы я постоянно совершенствую, добавляя новые функции и возможности для развития организма.

Так вот, к чему все это я тебе рассказываю?.. Все просто. Ты теперь мой должник. Придет час, и я попрошу тебя об услуге… если ты, конечно же, к этому времени будешь еще жив.

Я не давлю, ты сам все должен понимать. И еще помни: ваши жизни в моих руках.

Не прощаюсь».

На этом сообщение закончилось. Странный все-таки этот… автор письма. Манера изложения какая-то… двуполярная. Он вроде и хочет показаться другом, но в то же время угрожает. То хвалится своими познаниями и достижениями, то прямо заявляет, что имеет над всеми заключенными некую власть, и может воспользоваться ею в любую минуту. В первом сообщении, насколько я помнил, он сказал, что я ему нравлюсь, потому что бросил вызов системе, а в этом уже требует оказать какую-то услугу. Да и если учесть, что он, великий создатель нейроинтерфейса, готов пойти на сделку с обычным заключенным-смертником, то от всего мною прочитанного начинает основательно так попахивать безумием. Складывалось ощущение, что у автора этих сообщений не все в порядке с головой.

Что может потребоваться разработчику секретного нейроимпланта от обычного военнопленного… хорошо, не совсем обычного, а улучшенного этим самым нейроимплантом? Воображение рисовало всякий абсурд, а если взять во внимание тот факт, что автор сообщения был немного не в себе, то этот абсурд вполне мог оказаться реальностью. К тому же от его писем так и веяло государственной изменой. А это уже дела серьезные. Слышать подобные изъяснения от человека, занимающегося секретными разработками в интересах правительства, — весьма странно.

С другой же стороны… он все-таки спас меня. Во всяком случае, именно так он и написал в своем последнем сообщении. Опровергнуть его заявление я не мог, а вот подтвердить… Не имея ни способностей противостоять яду, ни улучшенного иммунитета и метаболизма, ни даже банального антидота, я уже давно должен был выйти из игры. Но нет. Я все еще жив. Следовательно, у меня нет ни одной причины не верить ему.

В любом случае, у меня нет другого выбора. Остается продолжать сражения на Арене, не забывая при этом быть внимательным. Должно быть, распорядитель турнира безмерно обрадовался, когда увидел, как я испустил дух. И так же безмерно огорчился, когда я вновь ожил. Не исключено, что он вновь попытается избавиться от меня.