– Не многих они сочли достойными, когда распределяли кому рабом быть, а кому Благодетелем. – Малек разрешился от задумчивости. – И тысячу лет, тысячу лет издевались над народом! У нас в детском доме ужасы такие творились, и не пожаловаться, а тогда еще хуже было. Ведь жгли, кожу снимали, на кол сажали, живьем хоронили, продавали, дарили, от семьи отрывали, и тоже, не пожалуешься никому.

– Или что думает батюшка, который начитался умных книг и верит, что от него что-то зависит? Не каждый батюшка, как Савл, и немногие считают себя безгрешными, но свободными от Суда – все. Сей «оправданный» человек думает, когда смотрит на вампира: «Он не может быть не прощеным, он богат, раскрыт, щедр» Но ведь он смотрит не как Бог, а как человек, и не видит то, что не укрыто от Бога. Вампир не оставил его сиротой, не избил, не разорил, не послал к чертовой матери, когда кто-то просил у него помощи.

– А и в самом деле, чего ему вампира хаять, а бедного поднимать в глазах? Да и не было никогда такого, – согласился Иван. – Это уж они после, когда умер человек и люди помнят…

– Ну, Иван, скажешь тоже… Чем-то же надо себя прославить! Писанием единым не будешь сыт. Спасителя Йесю никто не видит, никто не слышит, кроме некоторых людей, которых сами же Отцы объявляют душевнобольными. Начнем с того, что они вменяют великомученикам в праведность? Уход за гнойными больными, утешение сирот и вдов, ночные бдения на коленях перед иконами, уход из мира мертвых в мир еще более мертвый, в келью, в которой он терпит нужду… Суть мученичества – в страдании, которое в нашем государстве для понимания близко каждому. Был мужик, богатый, князь, и вдруг крыша слетела, ушел в пещеру, подвязался поясом верности, а когда баба к нему пришла, руку себе отрубил. Мученик. А если бы он крепостных выпустил на волю, школы построил, больницу, чтобы гнойные больные глаза не мозолили, кто назвал бы его мучеником? Суть мученичества – быть с мучениками во время их мученичества, чтобы мученичество не казалось им таким мучительным и несправедливым, как они его чувствуют. И когда Церковь таких людей усматривает, она поднимает их, как знамя, вот, мол, раз Святый Мученик снизошел к мучимым, значит, и Сын Божий, Господь Йеся именно так и поступит.

Но так ли это? А кто знает, кто доказал, что они там на Небе святыми объявлены? Откуда взялась мысль, что все жалостливые и убиенные – оправданы? А как будет смотреть Бог, который видит и батюшку, и вампира, и всех, кто уничтожен, раздавлен этим вампиром?

– Ну почему, там и Цари, и Царицы есть… – усмехнулся Виткас. – Царей, пожалуй, скоро больше будет… И каждый раз, как помолился мученику или Спасителю, одновременно помолился Царю. Получается, они умеют заставить.