Она уже всерьез задумалась: а почему бы Дьяволу самому не управиться со своими изделиями?

С чертями-то не воюет – все самое трудное на нее свалил!

И покойники…

Кто в здравом уме согласился бы на такое? Одно дело черта выдавливать, другое – правде в глаза смотреть!

Подозрения встали в полный рост. Помазанницей она не была… И другом…

Когда это Дьявол стал ей другом?

Где-то там, в недрах чрева начала зарождаться на Дьявола злость. Злость, освобождаясь, подкатывала к горлу, сжимая сердце в кулак. И сердце снова заболело. Ей расхотелось искать кого-то там, воевать с кем-то там. Она ничего не могла дать людям, а люди ничего не могли дать ей – не хотели. Страшно признать, но ведь это правильно, что душа выставила ее вон! Разве с нею поднялся бы так? Стал бы Царем? Это ж, какое надо иметь умище!

Манька попробовала вернуть свое настроение, напомнив себе, что земля у вампира принадлежала ей, была ее собственностью, и это ее землей закусили, обеспечивая себе доходность. При любом раскладе вряд ли кого-то интересовала она сама и та польза, которую могла бы принести обществу… Сопротивляться озлобленности и обреченности сил не хватало и не хотелось. Сознанием она понимала, что мыслит как-то неправильно, но голова упрямо твердила свое – ее несло, умные мысли о самой себе сразу же отметались.

Манька уже не сомневалась, что черт правит головой, и готова была сорвать злость, но Дьявол опередил:

– Все понятно, – сказал он после некоторого раздумья очень суровым тоном.

Она как-то вдруг одумалась. Желание обвинить во всех бедах Дьявола было только что столь велико, что она не могла посмотреть ему в глаза. Зеркало лишило ее ума начисто. Оказывается, ничегошеньки она не знает о нечистой силе. Вот так, непонятно какая мерзость легко поборола ее, указав ей место, как дрессированной собачке. И она села в лужу. На мягкое место. Не взирая на поборотую армию чертей!

Ужас!

– Воздействие первого фактора можно считать изученным, – Дьявол чуть смягчился и добавил с саркастической издевкой: – Ты еще обвини меня в том, что не ешь жареных куропаток! Я ни при чем, дорогая, я в дороге присоединился, когда ты уже поняла, что ничего из того тебе не дано!

«Не простит!» – расстроилась Манька.

– Спасибо скажи, что рыба к тебе из реки выпрыгивает! – продолжал бранить ее Дьявол и, не давая извиниться, заметил: – Я про голод не говорю, если б не я, тебя уже на свете бы не было!.. – успокоился, взглянув хмуро. – Но откуда у тебя такая злость? Ведь мыслей у тебя таких не было, пока ты здесь не встала! Кто дает тебе объяснения про счастливую жизнь? Это может быть только черт, и он где-то здесь, в избе! Вот же святые угодники! – выругался Дьявол, как она, меняясь и снова выпуская щупальца, переквалифицировавшись из черного Дьявола в белого.