– Сейчас, я попытаюсь понять, – промычала Манька, загружаясь размышлениями. – На мне креста нет, потому как я не всегда бываю под ним, и то отражаюсь, то не отражаюсь… То есть он где-то здесь, и то действует на меня, то не действует? – она тоскливо взглянула на Дьявола, предполагая возможные варианты: очень болезненный, средне болезненный, терпимо болезненный. – А сам не пробовал перед зеркалом помолиться? А то все Бог, Бог…

– Нет уж! – как-то слишком торопливо проговорил Дьявол, опасливо на него поглядывая. – Я – голое сознание! Мне в зеркале места нет! Это на тебе крестов много – так много, что они сами себя крестить начинают! Я же говорил, что вампиры тебе сначала по неосторожности прививку от бешенства в детстве сделали, а потом кусать пытаются. Ну, разве можно так человека инфекцией заразить? Что до креста… Честное слово, я сам запутался, не понимаю, ни где он, ни как работает, – озадаченность его стала еще заметнее. – Ты подходишь к зеркалу в сомнениях, и крест начинает объяснять, что ты находишься под неким виртуальным крестом. Например: черт на тебя нашел – и крещение твое отражается явно. Но почему только крест мученичества? Крест может и фараоном египетским человека разоблачить, и прочими выдающимися личностями. Где остальные? О приятных крестах он ни слухом, ни духом… Получается, какой-то симбиотический крест: крест на крест и молитвенник… – Дьявол еще раз почесал затылок, но указкой, – Так, Манька, – наконец, решительно заявил он, – иди, встань здесь, будем устанавливать свойства столь не честного симбиоза экспериментальным путем. Как это надо было сделать, чтобы крест крестов стал не враг нечисти, а поборник и ангел мести?

Манька хихикнула. В роли подопытного кролика бывать ей не приходилось. Вернее, приходилось, но тайно, когда Дьявол изображал из себя Бога и мысли свои выдавал как непреложную истину, а она по ним жить пыталась. Сейчас он не скрывал, что не имеет представления, что в итоге получится. Естественно, зеркало ее не отразило – не было на свете ее, как и Дьявола.

– Теперь думай, что это я насильно тебя заставил ушастым зверьком стать, а сама ты ни за что бы здесь не стояла, а лежала рядом с теми покойниками, – приказал Дьявол.

В принципе, думать так было не сложно – так оно и было, просто раньше она как-то не додумалась до этого сама. И как только перестала сомневаться в принципиально правильной постановке вопроса, зеркало не замедлило согласиться. Чем больше она углублялась в размышления о Дьявольских издевательствах, тем явственнее проступало отражение, добивая ее: сначала левая часть, потом правая. И затягивало ее глубже и глубже, мысли приходили сами собой, совсем как в пещере, когда черти завладели головой. Чаша мученичества быстро наполнялась, от настроения не осталось и следа.