Ровные стежки, идеальная вышивка, точная копия лица… у кого-то нечеловеческое терпение. Хотя понятно у кого.

Это мог сделать только Ниманд.

В ушах сразу зазвучал его голос: «Иди в мои руки, ничтожный мотылёк. Торопись на острие моей иглы!».

Грёбанная рукодельница.

Я поморщился и посмотрел на растревоженных Буфа и Энио.

– Всё понятно, – сказал Буф. – Информацию о том, что я отправился к сильфам, слили Ниманду сразу после Совета с императором. Слить мог кто угодно, даже сам Ксабир, но я уверен, что это был мой отец. Ну а потом за мной отправили кучера. Он не справился, не явился на встречу и не принёс мою мёртвую голову. Они его нашли, и он рассказал, что я всё ещё жив, а значит, есть риск, что королева всё-таки одобрит союз с магами Атласа. И тогда чтобы устранить и её, и меня, отправили уже более серьёзную силу. Профессора Зойта.

Энио кивнула.

– Ниманд ведь не знал, что Киро Нобу тоже будет здесь и вмешается в бой. Если бы не Киро, Зойт бы нас уничтожил.

Я нахмурился.

– Это объясняет, почему на портретах Калесты и Буфа стоит сегодняшняя дата. Но что насчёт завтрашней?

Мы с Буфом переглянулись. Уверен, наши мысли сейчас работали в одном направлении. Я нервно скомкал куски ткани с портретами, сунул их в карман пиджака и озвучил самую неприятную догадку.

– Чтобы уничтожить одновременно обоих Стронгов и меня, Ниманд должен нанести один точный и неожиданный удар. Такой, которого не ждут и который не отобьют без сильной поддержки.

Буф побледнел, как смерть, да и у меня всё внутри похолодело.

– Трон-Стронг… – сказали мы одновременно.

Буф ещё и добавил:

– Завтра.

А я добавил:

– И туда Ниманд отправит своего самого сильного мага. Четвёртого.

– Но школьный портал прибудет лишь послезавтра, чтобы меня забрать, – совсем побледнел Буф. – Мы не успеем даже предупредить.

– Твою ж мать, – прошептал я с колотящимся сердцем. – Что делать?..