То, что осталось от Дрездена, теперь невозможно было назвать городом. Невозможно было даже представить себе, что совсем недавно здесь возвышались громады древних домов, а на земле лежал вздувшийся от времени асфальт. Теперь на месте города расстилалась бесконечная гладь оплавленной земли, из нее кое-где торчали черные зубцы сгоревших дотла зданий. От сплавившего множество жизней темного стекла исходил невыносимый жар. А ведь от того места, где стоял отряд, до города было еще несколько километров.

— Франц, — прохрипела Герда.

Госпитальер понял ее с полуслова и проверил свой датчик радиации.

— Чисто! — возвестил он.

— Если это не ядерный удар, то что? — Герда растерянно поглядела на Пилигрима.

— Это не ядерный удар. — Дуго закашлялся и прикрыл рот ладонью. — Иначе этот лес вспыхнул бы, да и половину деревьев повалило ударной волной. Это что-то другое.

— Топийная бомба?

— Вполне вероятно, жар стабильный, но нет… думаю, что нет. Чтобы добиться такого эффекта, на Город следовало бы сбросить несколько сотен топийных зарядов. Это что-то другое.

— Ночная зарница, — обронил Герман, — и то, как дрожала земля… Это Ангелы, точно они, больше некому…

— Я скажу вам, что произошло. Они применили оружие со спутника, — сказал Корн, — должно быть, посчитали, что эта База Госпитальеров может оказать серьезное сопротивление, и решили стереть ее с лица земли. А может быть, просто хотели испытать поражающую мощь своего оружия. Если у них такие возможности, как ты рассказывал, Дуго…

— У них самые широкие возможности. — Пилигрим выглядел подавленным. — Теперь я вижу, что за сила у них в руках.

— Что теперь? — спросил Герман.

— Теперь… — Дуго замялся, — я… я должен подумать.

— Папа, — обернулась Герда, — если я не ошибаюсь, здесь недалеко есть деревня, где мы были с тобой тогда, ты помнишь…

— Да, да, конечно. — Пилигрим выглядел растерянным. — Мы… мы пойдем туда. Там нас непременно примут. Там нас… Он вдруг посерел лицом и схватился за сердце.

— Папа, — вскрикнула Герда, — что с тобой?!

Она подхватила Дуго под локоть, и он осел на траву.

— Пустяки, пустяки, все в порядке, сейчас пройдет, я просто, признаться, не ожидал здесь увидеть ТАКОЕ! Я просто не ожидал… Мы опять опоздали…

В лице Пилигрима не было ни кровинки. Франц испугался, что, чего доброго, у Дуго сердечный приступ.

— Молчи, молчи, папа, — присела Герда рядом с отцом, — все будет в порядке. Мы что-нибудь непременно придумаем.