– Ты лжёшь!

Глаза амадэя, снова сфокусировавшиеся на ней, сверкнули весело и зло.

– Спроси его. Спроси, когда представится шанс. Спроси прямо, не оставив возможности утаить часть истины, чем Арон так любит заниматься.

– Не буду. Не хочу. – Таша сама поразилась тому, какая обречённость прозвучала в её голосе. – Арон не станет мне лгать, он… он обещал мне…

Лиар вновь улыбнулся. Хотел что-то сказать: возможно, подметить, как хорошо ей удаётся постоянно убеждать в чём-то саму себя. Но тут до Таши донёсся торжествующий крик Мечницы, и с лица Палача вдруг исчезла улыбка… за миг до того, как девушка ощутила, как плечо её взрывается острой, невыносимой болью.

Сил кричать не было. Таша просто упала, и Воин подхватил её, прежде чем она коснулась земли. Рванул рукав её рубашки – напротив места, что будто разъедало огнём.

Положив Ташу на снег, выпрямился и шагнул вперёд из защитного круга.

Таша не видела, что произошло. Она кусала снег, баюкая плечо, которое грызла всепоглощающая боль. Лишь ощутила, как пронёсся по опушке порыв оловянного ветра, и услышала, как шум сражения сменился мертвенной тишиной.

– Не трогать её, – прозвучал среди молчания голос Лиара, пугавший больше, чем любая боль.

Когда Таша с трудом запрокинула голову, Мечница лежала в стороне: длинная седая коса вилась по снегу, который окрашивался красным под её разбитой головой. Трое Мастеров застыли поодаль, словно закованные в невидимый лёд. Дракон, багровый и грозный, следил за происходящим золотыми глазами.

Глядя на брата, Арон опустил клинок – и едва ли сознательно.

– Лиар? – в голосе Зрящего прорвалось то же потрясение, что недавно Таша слышала в восклицаниях Зельды. – Как…

Тот вскинул руку.

Арон, осекшись, рухнул на снег, выронив меч из ослабевшей руки.

– Ритуал параллельных жизней, – сказал Лиар, приближаясь к сестре по изуродованной земле. – Неплохо придумано.

– Ты от многого её защитил. Но от этого не защитишь. – Зельда шагнула ему навстречу, уткнув клинок в растопленный снег, опершись на него обеими руками. По лицу ведьмы блуждала сумасшедшая улыбка; рассечённое до кости плечо – правое, как и у Таши, – беспокоило её, казалось, не больше царапины. – Провести ритуал, пока она валялась без сознания после маскарада, труда не составило.