– И зачем, скажи на милость, связывать свою жизнь с жизнью смертной девчонки, с которой разделаться куда легче, чем с тобой?

– Затем, что в твой гениальный план закралась ошибка. – Лиственные глаза сияли нездоровым задором. – Ты думал, я не видела её… эту вашу миленькую ученицу Ликбера. Думал, я не знаю, почему вы с братом стали врагами. Но я знала. Я видела Арона с ней, вас обоих с ней – не раз. А потом узнала, что с ней стало… от Алейды. Прежде чем сестрица скрылась в альвийских лесах. – Зельда выдернула меч из земли; багряное колдовское марево слегка мерцало во мраке. – Сперва я не могла понять, что может связывать тебя и Арона со смертной девчонкой из сверженного королевского рода. Как она могла повстречать вас – обоих разом. Почему вы открылись ей. Кого она мне напоминает. А потом вспомнила… и всё встало на свои места. Ваша маленькая волшебница ушла не с миром и не могла обрести покой. Она обязана была вернуться. Хотя бы раз. И она вернулась, верно?

…сперва пришло головокружение. Уже знакомая боль в висках.

Потом странное, бесконечно странное ощущение – будто разум пытается вырваться за грань зримой реальности.

Перед глазами промелькнули тени воспоминаний, смутные видения, которые Таша так и не успела осознать… а потом она снова обнаружила себя на снегу, здесь и сейчас. И молчание Лиара, взиравшего на сестру с внимательным и бесстрастным лицом, и слова зазеркальной тени, которые Таша так долго отказывалась обмысливать, и все странности последних дней – и дней летних, когда она так легко превратилась в человека, которым, по идее, не могла быть, – действительно поставили всё на свои места. Открыли правду, отрицать которую дальше было бессмысленно.

Правду, вызывавшую лютое желание хохотать и рыдать одновременно.

…впервые вы встретились ещё до свержения амадэев, сказали ей.

А она-то думала – всё потому, что она Бьорк, всё потому, что из принцессы без трона выходила прекрасная кукла…

– Вот я и решила: грех не связать свою жизнь с единственным человеком, чью жизнь твой враг ценит выше своей. Вы ведь не осмелитесь причинить боль своей девочке… ты только что это доказал. – Скользнув к Зрящему, отделённому от Зельды какой-то парой шагов, взгляд ведьмы вернулся к другому брату. – Жаль, ты не в своём теле. Всё равно с удовольствием посмотрю, как ты умираешь. Репетиция, так сказать. А пока просто осложню твою жизнь… сняв твою маску. Ты же, полагаю, не хочешь, чтобы Мастера узнали…

– Однажды ты задала мне вопрос, сестра, – сказал Лиар, когда Зельда вскинула меч и кончик светящегося алого лезвия почти уткнулся ему в грудь. В мальчишеской руке возник стилас – тот самый, которым он обзавёлся в Броселиане. То ли скрытый клинок не отобрали перед охотой, то ли амадэю не составило труда призвать оружие оттуда, куда его зашвырнули эйрдали. – Что я выберу, если передо мной встанет выбор – любовь или долг.