Светлый фон

Тигры раздирали лианы, расправлялись с последними обитателями города проклятых. Подземелья оглашало утробное рычание.

– Чертов Восток, – проворчал Нэй и коснулся своей щеки, согреваемой солнцем. На пальцах блеснула влага. Нэй использовал заклинание похищенного ока, чтобы опасливо заглянуть внутрь себя.

Он увидел там Литу, оседлавшую дельфина, и невольно улыбнулся.

* * *

Ночной воздух вливался в комнату сквозь обрызганные благовониями занавески. Стоя у зеркала, Нэй снимал бинты, слой за слоем. Под промасленной материей раны затянулись, словно были нанесены не пять дней назад, а в прошлом месяце. Нэй потрогал их и хмыкнул. Следы чудовищных когтей превратились в пустяковые царапины.

Раджа даровал Лите слониху Лилу. А лучше бы передал Полису парочку целителей. Пригодилось бы их мастерство.

Бинты упали на мозаичный пол. Нэй поймал себя на том, что думает о лекарях для рыбаков Кольца, а не для родного папочки.

«Вийон, я что, старею?»

Вы заразились добротой раджи.

Вы заразились добротой раджи.

«О, у кого-то прорезался юмор?»

Лита учит меня шутить.

Лита учит меня шутить.

Без Рави Пандея будто подменили. Второй прием не имел ничего общего с первым.

«У притчи про розы есть продолжение, – сказал Пандей, покидая трон, чтобы взять Нэя под локоть. Рука повелителя Востока, мягкая на вид, оказалась очень крепкой. – Раджа вдохнул аромат принесенных евнухом роз, и сердце его растаяло. Он не мог воскресить евнуха, но велел раздать по золотой монете всем евнухам во дворце».

«И надо же, – ехидно подумал Нэй, – прекрасно после этого спал».

Милосердие владык напоминало гнездовье с ракшасами.

– Я отменяю первое условие, – сказал раджа, жестом приказывая рабыням подать вина. – Скажи герцогу: Пандей знает, чем друг отличается от должника.

– Великий Пандей. – Нэй склонил голову.

Ароматом роз стали несметные сокровища, извлеченные из подвалов и погребов очищенной Талы. Алмазов хватит радже на несколько перерождений, да благословит Ганга его тень. Отныне Калькутта была самым богатым островом Союза. И Пандей мог снизойти до поблажек. Главное – покинуть гостеприимный дворец, пока владыка не передумал, не унизил Маринка «благодарственными пошлинами».