Со стороны соседней пушки дико закричали. Матроса оттащили в сторону с дымящимся лицом: новый картуз вспыхнул в плохо вычищенном стволе.
Билли присел возле пожарного ведра и плеснул в саднящее лицо горсть воды. Нащупал кусочки дерева под кожей.
Ударила пушка.
Билли помог Макграту убрать клинья и откатить пушку. Он хотел, чтобы капрал хоть что-нибудь сказал, даже накричал на него, но тот больше не учил и не ругал, двигался медленно, тяжело дышал. Как и весь расчет, вся палуба.
Они – готовые умирать и убивать – обливались потом, задыхались в дыму.
Кровь собиралась в льялах. Кровь была везде. Даже подволок был красный, на полу ступить негде – все плывет. Липнет. Нечем дышать.
– Гармония! – завопил кто-то. – Гармония!
Замолк, словно надорвался.
Билли поскреб ногтем в уголке гноящегося глаза. Налег на пушку – вперед, к порту, тыкнуть врагу в морду.
Снова вопль. На носу первой батареи. Влетевшее в порт ядро сшибло пушку с лафета, расшвыряло по палубе куски плоти, которые еще секунду назад были людьми. Билли заметил порохового юнгу. Мальчишка привалился к мачте, широкому столбу между двумя палубами, и постукивал себя по голове. Из ушей паренька текла кровь.
– Абордаж! Все на нос! Живо! – Сабля командира батареи указывала путь.
Хлопали мушкетоны. Лязгал металл. Людская волна хлынула к носу корабля, увлекла Билли. Он бежал, толкался, кричал, чтобы не было так страшно… «Может, нас хотят выпустить? И мы пойдем… домой?»
Ему сунули в руки топор. Длинная рукоятка с железными пластинами, ржавое лезвие, крюк. Кажется, он кого-то зацепил этим крюком. Стал извиняться в сутолоке.
– К портам! К портам! Там абордаж!
Кожа Билли покрылась мурашками: страх ушел, пришла злость. Черные корабли стреляли в них, убивали их – они убили Роху! – так неужели он спустит им это?! Откуда-то снизу, из глубины мыслей, поднялась горькая ярость, плеснула в горло, раздвинула пересохшие губы. «Роха», – прошептал Билли.
«Роха, а что такое абордаж?»