Билли посмотрел ликующе на брюнета. На ствол в его руке.
– Вот так! – заявил он. И пуля ударила Билли в лоб.
* * *
Корабль вышел из мглы, разорвав туман гальюнной фигурой. Он был огромен, больше «Повелителя рек». Он плыл над судами, будто окоченевшими в пороховом чаду. Люди и змееподобные существа задирали головы и приоткрывали рты. Раненые матросы на палубах решили, что сама смерть прибыла за ними из ледяных бездн. Те, кто не забыл молитвы, обращались к своим покровителям. Воевода Любуур молился седому медведю; речники – Творцу; капелланы – Распятому; клановцы – Речной Змее. И еще два десятка богов услышали бы ошеломленные просьбы, если бы могли и хотели слушать.
Странный корабль шел в дыму. Деревянная статуя на свесе носовой части медленно поворачивала расщепленное лицо и разглядывала круглыми глазами бригантины и галеры. Она составила бы хорошую пару для «Голодного», но «Голодный» догорал вместе с «Протеем» и «Фохой». Враг захватил «Оазис» и «Алкион». Потопил «Томаса Дамбли», окружил чернопарусной сворой «Марул» и «Медузу». В строю оставались «Мораг», искалеченный, но живучий «Кальмар», «Смелый», «Ремора», «Тимингила». Чудом уцелела «Крапива».
Надолго ли?
Замерев на шканцах, капитан Пакинс наблюдал за кораблем, явившимся из ниоткуда. Из белых пятен на картах, пустот, не помеченных гербами. Высокие борта поросли ракушками. На глазах Сынка эти смертоносные наросты отерлись о зазевавшийся бок пиратского баркалона и будто оскальпировали судно, проели в нем дыры. С гальюнной фигуры, оскалившейся женщины, свисали бороды высохшей тины. Ветер трепал паруса, некогда красные, а ныне сгнившие, заплесневелую ткань на покосившихся мачтах. Паруса напоминали саван, корабль – проснувшегося в склепе упыря.
– Что же это такое? – вымолвил штурман.
Минуту назад команда куттера-разведчика готовилась к неминуемой гибели. Падальщики упали на хвост, назойливо догоняли, посыпали ядрами. Сынок велел поворачиваться и принимать бой всеми тремя пушками: четвертую вышвырнуло из гнезда прямым попаданием, разом убившим канонира и двух матросов.
Капитан мысленно прощался с невестой, маленькой танцовщицей. Не достичь ему Кшитидж, как не достичь горизонта…
Но сейчас трирема замешкала, а падальщики, перекрикиваясь, тыкали саблями в сторону громадного фантома.
Томас рассказывал о «Проклятом скитальце». В юности он лично столкнулся со «Скитальцем» у берегов Мокрограда. Сынок думал, наставник привирает…
Половинчатое лицо Сынка соединилось гримасой отчаяния. На стороне Полиса сражались калькуттцы – бежавшие при первой же возможности – и словяки, храбрые, но уступающие противнику как в плане вооружения, так и в вопросах стратегической хитрости. Колдуны Лингбакра призвали в союзники тьму. И не проще ли сразу пустить себе пулю в висок?