– Да, – подхватил Ааронсон, – прочь отсюда.

И, нажав кнопку, включил двигатель яхты.

И вода понесла яхту прочь.

И яхта двинулась в ту сторону, куда был обращен бледный лик хранившей безмолвие Кары Корелли – прочь.

И поэт откупорил первую бутылку шампанского. Пробка громко выстрелила. Вздрогнули все, кроме охотника.

Яхта плавно двигалась изо дня в ночь. Они отыскали древние руины и отобедали среди них, запивая яства отличным вином, доставленным с Земли за сто миллионов миль. И отметили, что путешествие не испортило его вкуса.

Вино явило поэта, а после небольшой дозы поэта сон сошел на пассажиров яхты, которая уверенно двигалась прочь в поисках пока еще не найденного Города.

В три часа ночи так и не сумевший уснуть из-за непривычной, после невесомости, силы тяжести на планете, от которой все тело у него ломило, усталый Уайлдер вышел на кормовую палубу яхты и увидел там актрису.

Она смотрела на воду, скользившую мимо темными откровениями и разбрасывавшую звезды по сторонам.

Он сел рядом с нею и мысленно задал вопрос.

Так же молча Кара Корелли задала этот вопрос самой себе и ответила на него:

– Я оказалась здесь, на Марсе, потому что недавно впервые в жизни услышала правду от мужчины.

Вероятно, она рассчитывала на изумление. Уайлдер ничего не ответил. Судно скользило бесшумно, как струя масла в воде.

– Я красива. Я всю жизнь была красивой. Это значит, что с самого начала люди врали, потому что всего лишь хотели быть со мною. Я выросла, окруженная ложью мужчин, женщин и детей, опасавшихся вызвать мое неудовольствие. Когда красота хмурит брови, мир сотрясается.

Вам доводилось когда-нибудь видеть красивую женщину в окружении мужчин, видеть, как они всё кивают, кивают? Слышать их смех? Мужчины будут смеяться всему, что скажет красивая женщина. Да, они могут ненавидеть себя за это, но будут смеяться, говорить «нет» вместо «да» и «да» вместо «нет».

Да, именно так проходил каждый день и каждый год моей жизни. Между мною и всем неприятным стояла толпа лжецов. Их слова облачали меня в шелк.

Но совершенно неожиданно, о, каких-то шесть недель назад, мужчина сказал мне правду. Это была какая-то мелочь. Я даже не помню сейчас, о чем шла речь. Но он не смеялся. Он даже не улыбнулся.

И стоило ему вырваться, этому слову, как я поняла, что происходит нечто ужасное.

Я начала стареть.

Яхту чуть заметно качнуло течение.