«У меня к вам тот же вопрос, полковник».

Судя по тому, как неловко заелозил ботинками вывший командир «Фригга», он и сам был удивлён встрече. Ну и славно, если это подстава, то не лично его рук.

«Пропустишь внутрь или как?»

Шивикас послушно посторонился, давая ей оперативный простор для манёвра. Внутри пакгауза всё было как раньше, такой же бардак. Да и с чего бы тут поменяться обстановке. Разве что фонить с тех пор стало поменьше, сколько лет прошло.

«Опрессованный объём остался?»

«Да, вы не поверите, в рубке».

Ну почему же не поверит, очень даже поверит. «Фригг» машинка надёжная, сработанная на века, почему бы и не выжить системам жизнеобеспечения на автопочинке, пусть бы и без обслуживания.

«Так пошли туда. Если ты, конечно, ещё кого не ждёшь».

Шивикас в ответ пробурчал что-то вроде «вас тут как раз и не ждали», но послушно отстегнулся и, ловко перебирая своими тонкими ручонками в серебристой арматуре эксзоскелета, заскользил в темноту по осевому колодцу. Неудивительно, он всяко знал потроха «Фригга» получше Цагаанбат, которая со своими валькириями бывала тут наездами, смениться-дозаправиться и снова на трассу.

Оставалось поспевать.

С погасшими гиродинами стационар потерял направления на «верх» и «низ», потому ориентироваться тут внутри стало сложно вдвойне, да и отсутствие дежурного освещения на палубах не добавляло памяти Цагаанбат поводов для флэшбэков. То есть понятно, что двигаться надо куда-то туда, но не более. Шивикас же тут чувствовал себя как рыба в воде — вот он мелькнул между направляющих и пропал из виду, чёртов позёр.

Рубка со всем окружающим пространством тоже выглядела незнакомо — в рабочем состоянии большую часть её пространства раньше занимали проекционные экраны виртреала, наполнявшиеся навигационной информацией, телеметрией, тактическими брифингами и прочей текучкой центрального узла управления стационаром. Сейчас же тут было черным-черно, и только автоматически убранные основания ложементов торчали вдоль пола ровными рядами гладких выпуклостей.

Цагаанбат дождалась, когда в переходном шлюзе выровняется давление, однако внутрь вошла, не раздраивая оболочку.

— Теперь поговорим.

Шивикас, пару раз моргнув, уставился на игломёт в её руке. Сам он стоял перед ней сейчас в одном кабинсьюте и потому чувствовал себя как будто голым. Впрочем, даже никакая жёсткая оболочка не спасла бы его от прямого попадания «глетчера» в упор.

— Вы рехнулись?

— Это ты, должно быть, рехнулся, Томас, учитывая, как мы с тобой нехорошо расстались.

Шивикас в ответ нервно тряхнул рукой.