— Не притворяйтесь, полковник, вы прекрасно понимаете, о чём я говорю. Корпорация сотню лет вытаскивала человечество из дерьма. Война за воду и Смута Книги, эпидемии, угроза тотального голода на пике климатического скачка, технологический разрыв бедшейших стран, всепланетный государственный кризис после обособления агломераций, в конце концов, это мы вывели человечество в дальний космос.

— Не мы, Томас, не мы. Ромул.

Тут он снова упрям мотнул головой.

— Да, Ромул. Но и все мы тоже. Коллективные усилия Корпорации. Скольким из нас нужно было погибнуть, чтобы планы Ромула стали реальностью?

— Так ты и правда решил отомстить Ромулу, как я погляжу.

— Не Ромулу. Матушке. Мёртвой окостеневшей Матушке, которая так и прозябает с тех пор в корпоративном болоте, только и ожидая, что очередной подачки, новой дозы бесплатного счастья, которого они все как будто бы заслужили. Чёрт вас всех побери, Цагаанбат, я согласен с теми, кто предлагает вернуться и напомнить о себе прямо сейчас.

Ха, вернуться.

— Ты, а точнее Геспер, который тебе всё это внушил, вы оба понимаете, что это означает новую войну?

— Поглядите вокруг, полковник, та, прошлая война не завершится, пока жив хоть один из нас. Вы можете сколько угодно бегать от корпоративных ищеек, но те орудия, что вели по вам огонь по пути сюда, они не воображаемые. Они существуют в реальности. Вы готовы перестать бороться только потому, то в планах Ромула вас больше не значится?

Если бы у неё был готовый ответ на подобные вопросы. Впрочем, одно она знала точно — с самого начала они боролись не за воплощение малопонятных планов Ромула, и не за абстрактную в своей поголовной анонимности Корпорацию. Та давным-давно сгинула, а для Цагаанбат всё осталось прежним.

— Знаешь, Томас, что о чём я вспоминала, когда думала об остове «Фригга», что столько оборотов болтается на задворках Пояса? Не о возвращении «Сауриуса» и не о рейдах в систему Юпитера. И даже не о нашем с тобой конфликте. Я вспоминала мой экипаж, попойки на верхней палубе, вонючие притоны Цереры и мунные порты. Это была моя жизнь, командор, и сражаюсь я не за Ромула и не за Корпорацию, я сражаюсь за свою жизнь и жизнь моих немногих оставшихся со мной товарищей, за Геспера, прости, господи, за Лиссу, что сейчас уводит «Бергельмир» от погони, за людей, которые были готовы рисковать ради меня жизнью, и за которых рисковала жизнью я.

Цагаанбат остановилась, заметив, как дёрнулось лицо Шивикаса.

На активацию связи с капсулой хватило доли секунды. Ещё несколько мгновения у её аугментации ушло на построение навигационной гемисферы.