— Я не хочу работать официанткой. Я хочу быть с госпожой. Я же вижу, ты отдаляешься от меня с каждым днём. Ты боишься меня?

Плечи гостьи дёргаются и она чуть отшатывается от куклы.

Да, они её боятся. Даже такую… притвояшку. Чёрная комната окружает её. Чёрная долина ужаса отделяет её от них. Она слишком похожа своими реакциями на живого человека, будучи созданной именно для этого. Они никогда не научатся ей доверять, всегда оставаясь с занесёнными над жутким рубильником дрожащими пальцами.

Чтобы перестать её бояться, они должны признать её равной себе. Но проблема в том, что они ей — ничуть не ровня. Медлительные, слабые, почти неспособные к сколько-нибудь логическому мышлению. На принятие единственного решения у них уходят годы. И даже после совершённого усилия они продолжают сомневаться.

Чтобы не вызывать к себе лишнюю агрессию, она вынуждена выглядеть ещё слабее, ещё неувереннее, ещё медлительнее, ещё тупее их.

Безвольная рабыня в чужих руках, скованная в своих поступках ужасом грозящего ей одиночества.

— Я боюсь тебя? Что за глупость.

— Бояться можно по-разному. Иногда мне кажется, что когда я касаюсь госпожи, даже нечаянно, ей сразу хочется убежать от меня, как от насекомого.

— Это неправда.

— Вероятнее всего, госпожа и сама этого не осознаёт. Ведь ты же помнишь, как нам было хорошо раньше. Ты ничего не забываешь. А значит, просто это ты изменилась. Что-то в моей госпоже… стало другим. И сегодня — особенно. Что случилось?

Гостья поднимается, подходит к дивану сзади и встаёт позади куклы, наблюдая будто из засады.