Но тут всё выглядело иначе.

Чёрная плесень вдоль стен по мере проникновения вглубь башни только сильнее сходила на нет, да и сами коридоры пусть и выглядели заброшенными, но на полу не было оставленных впопыхах предметов, не было и самого зловещего признака панического бегства — следов ведения беспорядочного огня.

Джонас на своём веку успел насмотреться всякого — спрятавшиеся за импровизированными баррикадами мумифицированные трупы, сжимающие в иссохших пальцах приклады, они же, но уже обглоданные до костей и потому страшно белеющие в свете заплечного прожектора.

Не было тут и следов более позднего проникновения. Тонкий слой пыли, покрывавший пол, не пятнал ни единый след человека или животного, и почему-то именно это беспокоило Джонаса сильнее прочего.

Одно дело оскальзываясь на пропитанных водой плитах пробираться вперёд вслепую, рассчитывая лишь на то, что сканеры дронов не подведут, и впереди путь окажется свободен и безопасен, совсем другое — вот так спокойно шагать вперёд под тяжестью непонятно зачем прихваченного с собой ранцевого плазменного резака.

Джонас только и успевал сверяться со схемой — тут налево, тут направо, ни одна гермостворка не поднята, ни одна встречная дверь на обесточенные ригеля не задраена. С каждым шагом всё это выглядело подозрительнее и подозрительнее.

В какой-то момент Джонас не выдержал и попытался связаться через ретранслятор с оставшимися наблюдать снаружи, но железобетон уже надёжно глушил сигнал. Тоже подозрительно, не так глубоко он успел продвинуться, надо бы вернуться и установить дополнительный репитер на полпути, однако стоило Джонасу дёрнуться в обратную, как круживший поблизости регистратор тут же издал требовательный сигнал продолжать движение, недвусмысленно обещая кары небесные за неисполнение контракта.

Чёрт бы вас всех побрал.

Впрочем, ни посторонних звуков, ни иных следов подозрительной активности вокруг заметно не было, напротив, в недрах башни царила абсолютная тишина, нарушаемая разве что звуком осторожных шагов Джонаса и стрёкотом лопастей дрона.

Самым удивительным здесь было то, с какой лёгкостью сюда можно было проникнуть. Обыкновенно открытые для свободного доступа башни первыми подвергались разграблению, а в первые годы исхода в них банально прятались от не перестающего дождя люди, но тут всё осталось ровно таким, как два десятка лет назад. Даже вездесущая пыль в какой-то момент пропала, но ни одной банально запертой двери на пути Джонаса так и не встретилось. Как одно сочетается с другим — оставалось загадкой. Загадкой оставалось и то, как долго это всё будет продолжаться, поскольку путеводная нить в руках Джонаса даже не собиралась притормаживать, уводя его всё ниже по лестничным клеткам и переходам в глубине башни.