– Запрягать, что ли? – спросил он.

– И побыстрее, – барственным тоном скомандовал Тихон, – а мы пока, пожалуй, выпьем на дорожку.

Последнее предложение вызвало горячее одобрение подручных главаря, и один из них немедленно метнулся за водкой.

– Зачем так много народа? – настороженно спросил Будищев, пока уголовники разливали по стаканам косушку хлебного вина[63].

– Не извольте беспокоиться, господин флотский, – улыбнулся главарь. – Просто места, куда мы теперь направимся, довольно глухие, и клиенты могут ускользнуть. Оно нам надо, за ними по чащобе гоняться? Кстати, вам поднести?

– Тихон, ты ведь понимаешь, что деньги для окончательного расчета не при мне?

– Господь с вами, ваше благородие, – деланно оскорбился Щербатый. – Я дела веду честно!

– Ну-ну.

Похмелившись, бандиты повеселели и поглядывали на незваного гостя уже не столь неприязненно. В самом деле, чего им его любить? Явился ни свет ни заря, и тащись с ним теперь не пойми куда по морозу!

Когда они вышли во двор, кучер уже успел запрячь недовольно фыркающую кобылку в господские санки, а смирного гнедого мерина в крестьянские дровни. Учуяв от сообщников свежий запах спиртного, он вздумал было возмутиться, но наткнувшись на выразительный взгляд Тихона, тут же сник и продолжил заниматься своим делом.

– Поехали, что ли? – обреченно спросил водитель кобылы.

Покрасневшие от выпитого уголовники начали рассаживаться, время от времени переругиваясь при этом. Затем один из них вороватым движением вытащил из-за пазухи косушку и хорошенько приложился к горлышку.

– Мне оставь, – пихнул его в бок второй, отчего первый едва не поперхнулся. Извозчик, глядя на это непотребство, только сплюнул и, присев на облучок, демонстративно отвернулся.

– Вы бы еще балалайку взяли, – с досадой покачал головой устроившийся в господских санях главарь и, обернувшись к Будищеву, распахнул полость: – Присаживайтесь ко мне, господин офицер. Путь хоть и недальний, а все же будет теплее.

Эта почти мирная сцена окончательно усыпила бдительность Дмитрия, и он устроился вместе с остальными в санях.

– Но, мертвая! – взмахнул кнутом оставшийся без водки кучер, и в этот момент бандиты, не сговариваясь, накинулись на моряка.

Тот попытался сопротивляться, но брыкаться ногами мешала толстая шкура, Тихон вместе с подручным схватили его за руки, а третий накинул на шею удавку. Тем не менее подпоручику почти удалось свалиться с саней на утоптанный снег, но они, так и не выпустив добычу из рук, спеленали его как младенца, после чего кинулись избивать. Затем самый здоровый из них, достав свинчатку, собрался было проломить подпоручику голову, но Щербатый поспешил остановить его.