— Надеюсь, не понадобится, — ответил Эрик. Второй палач, имеющий свое мнение о сохранении Равновесия, мог только помешать, без спросу переиначивая все по собственному разумению. Вместе плетущие работали только в одном случае — если серая пирамида вырастала полностью и успевала захватить множество миров.

— Пока планета не готова, мы придержим процесс рождения Узла. — В ментальном образе безумных бардов ощущалась бесконечная усталость. — Но поспеши, больше десяти, максимум пятнадцати земных лет мы сдерживать его не сможем, слишком большие силы задействованы.

— Я понял, — озабоченно ответил плетущий. — Сделаю все возможное и невозможное. С иерархиями и их покровителями мне дозволено поступать как угодно?

— Да, но в разумных пределах. Проникновения Хаоса в рождающийся Узел нам вовсе не нужно. Однако к серым будь безжалостен. Иди, палач, и исполни свой долг. Настало время Суда!

— Как скажете, контролирующие!

Ощущение присутствия безумных бардов исчезло. Эрик собрался было отправиться обратно, но не успел, снова почувствовав чье-то внимание.

— Здравствуй, друг мой! — обрушился на него смутно что-то напоминающий образ. Что-то давным-давно позабытое, что-то такое, от чего душа затрепетала и замерла в предчувствии. Предчувствии чего? Он не знал.

— Друг? — неуверенно спросил плетущий.

— Забыл старых друзей, поц лохматый? — Ирония так и била из ментального голоса незнакомца.

Эрику показалось, что его ударили. Лохматым поцем очень давно, почти миллион лет назад, называл его только один человек. Давно мертвый человек, до боли дорогой человек, проклявший его перед смертью человек. Лаани. Друг. Больше, чем друг, брат по духу.

— Странная судьба выпала гитаристам «Безумцев»… — В образе контролирующего появились оттенки грусти. — Один стал палачом, а второй — безумным бардом.

— Лаани… — с трудом выдавил Эрик. — Это ты?

— А то кто же! — хохотнул бывший гитарист.

— Но ты же умер у меня на глазах!

— В последний момент подменили куклой. И до сих пор не понимаю, почему меня выбрали для роли контролирующего. Может, потому, что слишком много боли испытал? Не знаю, наставник так ничего и не сказал внятно. А потом — долг. Ты не хуже меня знаешь, что это такое — долг.

— Знаю… — глухо ответил плетущий. — Знаю. Но…

— Что?

— Ты меня простил?

— За что? — Ментальный голос бывшего гитариста «Безумцев» наполнила боль. — Ты не виноват в том, что родился таким. Но я в тот момент этого не понимал, да и не мог понимать. Прости за то, что я тебя проклял…

— Это ты меня прости… — Эрику хотелось плакать. — Я тогда не сумел сдержать силу, она вырвалась помимо моей воли.