– Отрицать не буду, это действительно моих рук дело, чем я безмерно горжусь, – подтвердил Бобёр, нисколько не злорадствуя над своим пленником.

– Опять эти русские… Вечно вы вставали костью в горле всем тем, кто стремился к мировому господству. Сколько поколений лелеяло мечту о расчленении и уничтожении вашего народа, да только никому из людей этого так и не удалось… Мы учли этот печальный опыт и приняли все меры, чтобы вы, русские, в очередной раз не стали нашим камнем преткновения. Теперь вам конец, как и всему остальному человеческому миру. Время икс близко… Молись, несчастный! – с фанатизмом в глазах взревел Кор, яростным взглядом пытаясь испепелить того, кто спокойно сидел напротив него.

Бобёр смотрел на беснующегося резидента иной расы с холодным презрением и, когда тот умолк, равнодушно поинтересовался:

– Всё сказал, убогий?

– Моя смерть от твоей руки уже ничего не изменит. Твоя смерть и смерть человечества очень близки, и это меня несказанно радует.

В общем, полковник и не надеялся услышать от «хозяина» какую-либо информацию, он хотел лично увидеть захваченного резидента и понаблюдать за его реакцией, как представителя иной расы. Он её увидел и понял, что интервенты будут сражаться до конца, а это в свою очередь требовало внести некоторые изменения в предстоящий план генерального сражения. Придя к такому заключению, Бобёр вызвал конвой и, после того как арестанта увели, покинул тюремное отделение и направился в свои апартаменты. Ему требовалось хорошо поразмыслить, перед тем как вылететь вместе с флотом в район Хипори.

Вечером следующего дня адмирал Верещагин озвучил полученные данные, добытые разведывательными зондами. Вражеский флот насчитывал три с половиной тысячи вымпелов и фактически завершал своё сосредоточение для атаки на человеческие миры. Наличных сил для отражения хватало, но для полного его уничтожения, сил, скорее всего, не хватит, слишком уж много было врагов…

Оставшиеся дни до отбытия флота Бобёр и адмирал Верещагин крутились как белки в колесе, проверяя и перепроверяя загрузку боеприпасов, продовольствия и медикаментов. Работали как проклятые не только они одни, работали в авральном режиме буквально все, и это позволило уложиться в отведённые сроки. К моменту старта буквально все валились с ног, и когда флот снялся со стоянки и направился в район Хипори, этого практически никто не заметил, так как все завалились спать…

Спустя двенадцать дней полёта флот прибыл на место и, выстроившись за минными полями в боевой порядок, укрылся маскировочными полями, застыв в тревожном ожидании. Бобёр, не будучи флотским офицером, на заседаниях штаба предпочитал не вмешиваться и не высказывать свое мнение, а пытался разобраться в хитросплетениях предложенного адмиралом Верещагиным плана, разработанного на основе древнего трактата о ведении войны в космосе. Штаб Первого флота заседал практически каждый день и время от времени вносил коррективы, исходя из регулярно получаемых данных с разведывательных зондов. Атмосфера царила тревожная, к противнику прибыло дополнительное подкрепление, и силы противостоящих друг другу сторон сравнялись. Всё застыло в тревожном равновесии…