Вообще, я успел заметить, что за время нашего пути Шаэриэнн и Антонио, похоже, поладили и весьма неплохо. Меня это не удивило — оба чародеи, им всегда находилось что обсудить на привале или о чём поговорить в сёдлах, коротая дорогу. То и дело, возвращаясь к костру с очередной охапкой хвороста или котлом воды, я заставал их или увлечённо расписывающими друг другу очередной магический приём, или жарко спорящими о недостатках и преимуществах какого-то особенного заклятья. Однажды, готовя кулеш, они так разошлись, что едва не угробили котелок и чуть не спалили одну из сумок с вещами…

Я не понимал доброй половины того, о чём в их беседах шла речь, и, разумеется, со своими репликами не лез — да это никому и не требовалось…  Однако с неведомым доселе чувством просто молча наслаждался звучанием человеческих голосов с собой рядом, вытеснивших привычную и как мне казалось раньше, любимую мною в затяжных походах тишину.

Мы старались не ехать Имперским трактом, выбирая дороги попроще и понезаметнее, однако они, разумеется, тоже не пустовали. Близость Рожериона давала себя знать — люди шли и ехали в обе стороны, двигались подводы, гружёные всякой кладью, а городки и посёлки вдоль пути и вовсе росли грибной россыпью после дождя…  Впрочем, здесь нам встречались не только люди. Чаще всего мы видели гномов — то пеших, то восседающих на своих маленьких низкорослых лошадках, то попросту копающихся в земле у домишек, выходящих к самому тракту. После эдикта Рожеро Мудреца, высоко ценившего оружейников и кузнецов Горного Народа, очень многие жители Рубии, терзаемой оползнями и камнепадами, предпочли переселиться на предоставленные им мирные земли близ имперской столицы и вдали от родных, но таких опасных гор…

Один раз мы обогнали пятёрку орков в полной боевой раскраске, угрюмо топающих в сторону Рожериона.

Были на тракте и эльфы.

Народ Ночи по своему обыкновению держался особняком. Две небольшие группы, встреченные нами в разное время, роднили глаза. Волчья настороженность пополам с ледяным презрением (которое, правда, они пытались скрывать, но выходило плохо) на самом деле маскировали страх. Эльфы вели себя очень тихо, они были прекрасно вооружены…  но их было мало, и они здесь были чужими. Это ощущалось без труда. И в ответных взглядах людей — и даже тех самых орков и «имперских» гномов — напряжение и злоба читались без труда.

Неизвестно, что именно вело этих Рокка в имперскую столицу, но очевидно, что это была крайняя необходимость. Без неё эльфы в сердце империи старались не появляться — и, пожалуй, правильно поступали…