– Не подходите, или я ее убью, клянусь, я…

Судорожно извиваясь, Шаэ пнула его по лодыжке, так что он завопил от боли. На мгновение он выпустил ее, а когда хотел опять схватить, ладонь, в которой он держал пистолет, отлетела от руки и несколько раз кувырнулась в воздухе. Отсекшая ее сабля вернулась обратно, вошла между шеей и плечом и рассекла тело по диагонали. Шаэ охнула, когда кровь брызнула ей на волосы.

Где-то в глубине дома грохнул последний выстрел, и внезапно все стихло. Перед Шаэ появился Лотт Цзин в бронежилете, его сабля блестела от крови, он тяжело дышал, а мокрые от пота кудри прилипли ко лбу. Штырь опустился на колени и сломал замок на ее цепях.

– Шаэ-цзен, – сказал он, освобождая ее от оков. – Благодарю всех богов на небесах.

При виде Лотта в глазах Шаэ выступили слезы. Она попыталась приподняться и сесть, но не сумела, руки были слишком слабы, а ее трясло от радости.

– Они мертвы? Все? – спросила она, задумавшись о безопасности Белых крыс, чьи имена выдала.

– Все, Шаэ-цзен, – заверил Лотт. – Мы убили всех виновных.

Рядом с Лоттом появились две незнакомые Зеленые кости и помогли ему разрезать веревки на израненных руках и ногах. Ее осторожно положили на носилки. Шаэ слишком ослабла для того, чтобы возразить. Ее унесли из дома, несколько дней служившего для нее тюрьмой. Она жадно глотнула холодный воздух и удивленно посмотрела на многочисленных Зеленых костей, суетящихся в оранжевом свете улицы. Откуда они взялись? Некоторых она знала, но другие были незнакомы.

– Коул-цзен, – сказал один из незнакомцев, наклонив голову и коснувшись ладонями лба, после того как помог ей сесть на заднее сиденье машины. – Айт Мадаши передает свои наилучшие пожелания.

* * *

Спустя месяц Шаэ была еще не в состоянии носить нефрит. Ее несколько недель лечили от Зуда большими дозами медицинского СН-2, но когда Вун впервые ее обнял, она съежилась от близости его нефрита. Анден заверил, что по медицинским показателям она здорова, но со слезами на глазах сказал, что, возможно, никогда не сумеет носить нефрит так, как привыкла. Как единственный член семьи, знакомый со страхом перед Зудом, он объяснил, что это не физическая, а психологическая проблема. Шаэ понимала, что он прав. Она подозревала, что ночные кошмары о Зуде уже никогда не прекратятся.

Она твердила себе, как ей повезло. Тако похоронили в парке Вдов. Дудо чудом выжил вопреки всем прогнозам, но сильно пострадал, теперь ему много лет, если не всю жизнь, придется принимать нейролептики, и он никогда больше не сможет носить нефрит. Вен каждую неделю навещала беднягу и его семью.