– Это и есть моя фамилия, – Игорь убрал руку– Она – все, что осталось мне от отца. Она и вот эта куртка.

– О, я сожалею, – спохватился Эрих, прикрывая рот рукой.

Игорь повернулся к Гоше, и его лицо сделалось жестким.

– Они утром, пока мы спали, пошли вниз, под воду. Добрались до моего отца и забрали третий ключ.

– Кто – они? – спросил немец.

– Херсонец и Восток, – уверенно сказал Фомин. – Они взяли в заложники Семена и теперь направляются к «Шару».

– Вот черт! – воскликнул Чесноков, пиная траву. – Но как так вышло? Сёмыч же был вооружен!

– Чья была крайняя утренняя смена? – спросил Игорь.

– Его и была. Твою мать! Хорошо еще, что «калоша» на месте.

Фомин вытащил из кармана «этак», покачал его за кольцо. Сказал:

– Хорошо, что с нами спящими ничего не сделали… Блин, Гоша, надо спасать Старцева.

– Но вот эта записка, – Эрих указал на листок, который держал в своей руке Игорь. – Если это почерк Семена, то тогда с ним все хорошо, да?

– Могли заставить написать! – воскликнул Гоша, который от злости разошелся не на шутку. – Твари! Пушку к башке – и заставили написать!

– Зачем? – Фишер смотрел на друзей удивленными глазами. – Ведь проще было нас убить.

Игорь и Гоша не нашлись что ответить. Да, все это выглядело странно. Но, черт возьми, что они могли еще подумать?

– Надо их догнать! – Фомин бросился к лагерю, увлекая Гошу – Надо спасти Семена! Пока они далеко не ушли! Хватайте самое необходимое!

– Как мы их искать будем? – спросил Фишер.

Фомин на секунду остановился, потом зло откликнулся, запихивая вещи в рюкзак:

– По следу пойдем.

– Ты умеешь читать следы? – вновь спросил немец.