— Нет, смысл в том, чтобы устранить угрозу, — поправил Роджер. — Это не обязательно означает, что девочка должна умереть.

— Если она не умрет, то не может быть не чем иным, как угрозой, — возразил Хафдан. — Мы не можем допустить, чтобы новый вождь, когда он появится, использовал ее, чтобы избавиться от нас.

Роджер покачал головой.

— Не думаю, что они теперь так же слепо повинуются вождям, как раньше. — Он оглядел свою испачканную одежду. — Я недавно в этом убедился.

— Мы тоже, — сказал Торвальд. — Но вы думаете, что нынешнее соперничество между Сирилом и Александром — это обычное для зеленых состояние. Это не так. Дайте им настоящего вождя, и раскол исчезнет, как вешний снег.

— Допустим, — задумался Роджер. — Но с чего бы вдруг будущему вождю избавляться от вас? Конечно, если вы не будете причинять им вреда.

— Мы и тогда, в долине, не причиняли им никакого вреда, — выпалил Хафдан. — Что не помешало тогдашнему вождю отдать воинам приказ атаковать нас.

— И приказать землетрясам снести целый утес, — угрюмо добавил Торвальд. — Сотни семей погибли в той…

— Погодите, — перебил Роджер. — Мне говорили, что вы сами начали войну. Что вы подожгли лес, потому что вас не устраивал ход переговоров.

— Ложь, — твердо заявил Хафдан. — Ничего мы не поджигали, и они это знают. Скорее всего, загорелось от удара молнии — мы годами предупреждали их, что в лесу полно сухостоя.

— И они говорили, что вы стреляли в них со скал, — добавил Роджер.

— Разумеется, мы стреляли, — ответил Торвальд. — Но не по ним. Мы стреляли по деревьям перед фронтом огня, уже пустым деревьям.

Роджер сдвинул брови.

— По пустым деревьям?

Торвальд вздохнул.

— Огневой заслон, Роджер, — терпеливо объяснил он. — Мы пытались создать огневой заслон.

— Хотели спасти остальную долину, — проворчал Хафдан. — Но их это не волновало. Увидели, что мы отвлеклись, решили, что это подходящий случай проучить нас, и начали рушить наши скалы.

— Ясно, — пробормотал Роджер.

Ему стало стыдно за свою доверчивость. Невзирая на все вопросы и подозрения насчет зеленых, он, тем не менее, предполагал, что их история правдива. И резко отмел предложение Кэролайн выслушать точку зрения серых.

— Но это старая история, — продолжал Торвальд. — Мы обсуждаем дела сегодняшние.