– И что дальше?

– Дал мне прочитать письмо Анжелики. Мне стало противно. Он спросил, что ему делать с этим письмом. Я ответил: «Воля ваша». Он его разорвал. Через два дня мы подняли якорь.

– Поняла.

– Вот и хорошо. Больше об Анжелике ни слова.

– Что ж, так и будешь всю жизнь одиноким?

Лукас оставил вопрос без ответа. Племянники сделали новую пирамиду, на этот раз внизу оказались девочки, они едва дышали под тяжестью и…

– А этот что здесь делает?!

Тощий, лохматый, неуклюжий – да это Лисандр! Черт побери, просто невероятно! Лукас бросился к живой пирамиде, стащил близнецов за пояс, помог девочкам встать и присел на корточки перед Лисандром.

– Ты как здесь очутился?

Паренек отряхнулся, вполне довольный собой.

– Пробрался вместе с продавцом ковров.

– Тайный пассажир? Завернулся в ковер?

– Спрятался под сиденье.

– А Феликс? Он что?

– Я оставил ему записку.

Лукас покачал головой. Феликс обнаружил в себе неисчерпаемый запас материнских чувств, и Лисандр стал его обожаемым ненаглядным младенцем. Он будил его, напевая песенку, собственноручно умывал, причесывал раз десять на дню, кормил с ложечки, следил, чтобы тот не опоздал в школу и вернулся вовремя, а в кроватку лег, помыв ножки. Записка Лисандра, наверное, привела его в отчаяние.

– Король тебя видел?

– Нет.

– Ты не должен путешествовать с нами тайком. Тем более без Феликса.

– У меня на то есть свои причины.