– Эсмеральда.

– А я Лукас.

Она рассмеялась: имя это уже которую неделю не шло у нее из головы. Он удивленно развел бумагами, которые держал в руках. Над чем она смеется?

– Просто вы – знаменитость, – объяснила она.

– Неужели?

И чем же он знаменит? Сам Лукас видел в себе только гитариста, который не может играть перед публикой, моряка, который торчит на суше, практиканта, которого не пускают в больницу, ученика, обреченного на провал. Эсмеральду тронуло его простодушие. Если он не просто красив, но еще и мил, то страдания ее только начинаются. Она поскорее исчезла.

«Странная девушка», – подумал Лукас, прижимая конспекты сапогами вместо пресс-папье.

Но девушка показалась бы ему еще более странной, знай он, что она так и стоит за дверью. А она оцепенела от полноты чувств.

Но оцепенение длилось недолго: не в ее привычках было идти на поводу у обстоятельств. Да! Лукас не выходит у нее из головы. Да! Эта одержимость мешает ей жить. Но в ее силах превратить ее в новое приключение. Остров она уже знает как свои пять пальцев. По кусочку коры может точно сказать, с какого она дерева. То же и с камнями. Она знала все о слоях грунта, о том, как образовались горы, долины и бухты. Так почему бы теперь не исследовать просторы собственного сердца, раз уж они ей открылись?

Она не стала ждать, когда записи Лукаса снова вырвутся на волю. Было совершенно очевидно, что на волю нужно вырваться ему самому, а у нее в запасе имелось немало уголков, куда стоило заглянуть. Может, сделать ему заманчивое предложение? За десять дней до экзамена в Гильдию врачей Эсмеральда набралась смелости и постучалась к Лукасу.

– Ну? – буркнул он, не сомневаясь, что за дверью Сильвен.

Он даже не поднял головы от секретера, за которым сидел босой, по щиколотку в ворохе бумаг. Темные волосы у него на затылке курчавились, и Эсмеральде ужасно захотелось намотать завиток на палец.

– Ну? – повторил он, не оборачиваясь.

– Я подумала… – начала она.

Эсмеральда не узнала собственный голос, а Лукас – голос слуги.

– Эсмеральда?

– Я… Простите, что беспокою. Я просто подумала…

Он машинально тыкал пером в промокашку, ожидая продолжения фразы. Наконец она закончила ее на одном дыхании:

– Я подумала, что вам нужен свежий воздух, еще тогда, когда у вас записи разлетелись, ну и я подумала…

– Что мне нужен свежий воздух.