Эрика рассмеялась, запрокинув голову, и глядя, как закручивается в кольцо лента ближайшего гибрида, сказала:

– Терпеть не могу разумные поступки.

– Вы не так часто их совершаете. Иногда можно потерпеть.

– Терпеть я тоже не люблю.

Атрес никогда еще не оказывался к гибридам так близко, тем более к гибридам-гигантам. Они звучали громко, болезненно неправильно, и, когда Эрика шла на сближение, звук усиливался, позволял уловить каждую ноту, отчетливо чуждую, нездешнюю.

Отравленную.

Атрес повернул голову к Эрике.

«Это может убить вас».

Но она с самого начала об этом знала.

Ее серебристый клинок вгрызся в одну из колон, вытянулся в серебристую иглу, расщепляя спирит вокруг себя.

Он был мощнее, чем взрыв корабельного оружия.

И этого все равно не хватало, чтобы сразу пробиться сквозь отросток.

Тот надвигался неотвратимо, увеличивался в размерах, заслоняя собой пелену Грандвейв и Город.

Эрика убрала клинок, раскинула руки, словно собиралась обнять надвигающийся спирит, и Атрес вдруг совершенно отчетливо понял, что она не справится.

Не в этот раз.

В тот же момент он услышал сигнатуру корабля. Уловил на пределе слышимости звук оружейного заряда.

Тонкий, свистящий – пение оружейных установок.

Глаза Эрики казались прозрачными, пустыми и абсолютно безумными.

Она ничего не слышала и не видела вокруг себя.

Она уже решила остаться здесь, внизу.