— Пока, — сказал кто-то, — все безумные идеи Крейза работали.

— Заткнись! — рявкнул Ликрам. — А ты — отдай мне консоль. Немедленно!

Теперь — можно, теперь — пора. Именно об этом говорит её чутьё, которое помогает находить пути в лабиринтах. Не чутьё — знание, которое просто где-то есть, и Илайя может касаться его, когда нужно.

Когда — пора.

— Вот. — Заглянув в глаза Ликраму, она протянула ему консоль.

Ликрам задержал взгляд. Он колебался секунду, и эта секунда изменила судьбу Места Силы.

Когда он приподнял руку, кто-то крикнул:

— Какого?..

А потом Ликрам повернулся и выругался.

Сквозь фальшивую стену прошёл анфал. Так же легко, как проходил сквозь настоящие стены.

Сквозь завалы.

Илайя улыбнулась. Никто не видел её улыбки, кроме анфала.

Она опустила взгляд на консоль и убрала один из ползунков в ноль.

Свет погас.

В темноте светился, мерцал только анфал, и все бойцы оцепенели, глядя на него.

— Ч-ч-что ты тут делаешь? — прошипел Ликрам сквозь зубы. — Н-нельзя, ух-ходи…

Мерцание сделалось ярче и чаще. Фиксируя его лишь периферическим зрением, Илайя с трудом удерживала сознание на месте.

Иногда её вышибало, и тогда она была Крейз. Или Алеф. Или ещё кто-нибудь, до тех пор, пока не вышибало и их. Тело Илайи перебрасывали друг другу шесть сознаний, как горячую картошку.

Тогда приехал лифт.

— Внутрь, быстро! — каркнул Ликрам не своим голосом и толкнул Илайю.