— Я ж говорю, — усмехнулась та. — Окей, я в игре. Только чур я — снизу на всём протяжении. Могу задремать — не обращайте внимания, душой я с вами. Ниже пояса можете быть как у себя дома, один хрен ничерта не чувствую, но вот тыкать писькой в лицо — пожалуйста, не надо. Это, в конце концов, просто невежливо.

— Десять вместо шести, — сказал я, вспомнив слова крикуна. — Ты… об этом?

Илайя кивнула.

— Опять какая-то эзотерическая трасцендентная херня вместо порнухи, — огорчилась Сиби. — Пожалуй, уволюсь к чёртовой матери. Никто не знает, где взять бланк заявления об уходе по собственному желанию?

— В туннелях, — буркнул Майлд. — Отнести тебя? Я, кажется, тоже готов взять один.

Пока они с Сиби обменивались остротами, Илайя развела бурную деятельность. Она принялась расставлять людей, будто шахматные фигуры. Тех, кто ещё мог стоять, разумеется. Молча, со смешной детской серьёзностью.

Сиби лежала на столе напротив меня и не замечала ничего до тех пор, пока с одной стороны от неё не встал Майлд, а с другой — Данк.

— Господи боже, что происходит? — удивилась она.

Рядом со мной встала Лин — в ногах. А возле головы — Алеф. Её пальцы рассеянно блуждали у меня в волосах.

Я откашлялся. По ходу дела, кто-то должен взять на себя смелость и объяснить, что происходит. Даже если сам толком не знает.

И этот «кто-то» — точно не Данк. И не Илайя.

— Короче, слушаем меня, — заговорил я, морщась от боли в том туннеле, что пропахала внутри меня здоровенная игла. — Помните, что я говорил о перспективах уничтожить Чёрную Гниль? Так вот, это произойдёт сейчас. Илайя нам поможет. Для того, чтобы всё получилось, нам нужно объединить две пятёрки. Мы станем единым целым. Десяткой.

— С чего ты взял, что это вообще возможно? — вытаращил глаза Данк.

— С того, что наша пятёрка только что превратилась в шестёрку, — сказал я. — С того, что Лин с нами, и всякое новое объединение визируется через неё. С того, что мы с тобой — командиры. Значит, основной процесс пойдёт через нас, троих. Ты, я и Лин. Как-то так. Входишь в объединённый режим и — тянешься ко мне…

— А потом вы целуетесь, и появляются титры, — сказала Сиби.

— Именно, — согласился я. — Кроме «целуетесь» и «титры». Мы ещё не всё, ребята. Всё ещё только начинается.

— Может, нам немного хоть подождать? — услышал я Гайто. — Чёрт, ребята… Я не вижу нихрена.

Я покосился в его сторону и вздрогнул.

Гайто стоял с зажмуренными глазами, из-под век сочились струйки крови. Бледный, осунувшийся.

Лин взяла его за руку, даже не посмотрев на меня. Шепнула что-то на ухо. Он почти упал на неё.