Теперь стало ясно, почему Ликрам так странно себя вёл. То помогал и советовал, как положено командиру, то вдруг на ровном месте впадал в бабскую истерику.

Тяжело это — видеть, как на смену тебе готовят перспективного новичка. Наглого выскочку, который читерски обошёл целых девять уровней. Как будто вообще попал в Место Силы по блату.

Мы уже спускались по светящимся ступеням обратно на базу, когда я нарушил молчание:

— А шатуны, Ликрам?

— Что шатуны? — спросил он, не оборачиваясь.

— Ты сказал, что Гниль плодит тварей из тех, кого она уже замесила, так? Крикуны, ёжики — из местных, холодец — из какого-то предыдущего погибшего мира. Ну а шатуны? Это ведь… люди.

Ликрам молчал.

— Я чего-то не понимаю? На первом уровне шатуны пёрли пачками. Их было больше, чем кого бы то ни было. Если наш родной мир ещё цел и невредим, то откуда тогда…

— Заткнись, Крейз, — сказал Ликрам.

— В смы…

— Заткнись.

Я до крови закусил нижнюю губу. И пошатнулся. Чуть не упал с высоты пятиэтажки.

Но всё-таки выстоял. Никому не стало бы легче от моего падения. Разве что Ликрам бы чуток улыбнулся.

50. Буква, похожая на жука

50. Буква, похожая на жука

День четвёртый. 154 боевые единицы человеческого ресурса. 25 боевых единиц человеческого ресурса небоеспособны. 6 боевых единиц негуманоидного ресурса. Боеспособность Места Силы: приблизительно 13.5 % от запланированной

Я не стал никому рассказывать об увиденном. Ликрам был совершенно прав. Такая себе мотивация для людей, чья работа — рисковать собой.

Ровно в полдень пять «птичек» снялись с места и улетели в одном направлении. Я единственный, кроме Ликрама, провожал их. Остальные валялись в казарме, приходя в себя после «утренней зарядки».