– Я почти уверен, что в этих краях собралась крупная разбойничья шайка, – сказал Брейд, – Раттен разорен, людям нечего есть, вот и устраивают набеги на Кадар. В деревне ночевать опасно, надо отойти подальше, пока совсем не стемнело.

Ослица безропотно позволила навьючить себя тюками с одеждой, но при виде котелка попятилась и выразительно растопырила ноги.

– Ладно, сам понесу. Пошли, Серая – добродушно буркнул Балтазар

– Почему Серая? Она же бурая, – удивился Ланс.

– Ну, как-то же надо ее звать.

– Назовем ее Виринея, – решительно сказала Тайра.

– А почему Виринея?

– Была у нас в Ашере похожая на нее дама, с такими же прекрасными очами.

Ланса потрясло великодушие Тайры. Если бы его так тяпнули, ничего, кроме Стервы, ему бы в голову не пришло. Подумать только, «прекрасные очи»!

– Ты, случайно, не Виринею Баркет имеешь в виду? – оживилась Литания. Ту, с четырьмя детьми – ты еще с их младшеньким в детстве играла, пока она не запретила?

– Ее самую. Они с Гутрисом, кстати, наше стадо украли – прямо наутро после пожара.

– Она всегда была редкостной стервой.

Ланс ухмыльнулся. Оказывается, не так уж они с Тайрой и отличаются

.

Брейд попытался запретить костер, но скоро сдался, чтобы даром не терять авторитет. Уток было всего две, каждый, включая Шмеля, получил по четвертинке. Совсем не то, что жирная домашняя птица – мясо жестковатое, отдает горчинкой, а главное – мало этого мяса. Вскоре все уже скармливали Шмелю дочиста обсосанные косточки. Литания заметила, что Брейд пару раз куснул утиную ножку и исподтишка отдал ее собаке.

Немного погодя он незаметно растворился в ночи. Из глубины леса послышались звуки не то кашля, не то рвоты.

– Что это с ним? – нахмурилась Литания.

– Сейчас узнаю, госпожа, – Видий скользнул во тьму.

Их не было больше часа, слишком долго для разговора о здоровье. Тайра давно уже спала под пологом, который Литания соорудила из нижних юбок. Какая же это полезная вещь оказалась – и котомки из них получились отличные, и полог от комаров, а она еще хотела бросить весь свой запас на морском берегу.

Мужчины, замотав головы плащами, похрапывали вокруг костра, Литания сидела у самого огня и отмахивалась веткой от зудящего роя мелких злобных тварей. Ее терзала беспричинная тревога. Ну, съел человек что-то не то, живот заболел – с кем не бывает?