– С ним что-то случилось, иначе он бы взял свои вещи, – по поведению Шмеля Тайра чувствовала, что матрос где-то близко.

– Решил уйти налегке, чтобы не догнали. Что, так и будем бежать за ним до самых Армед?

– Почему именно до Армед?

– Куда ему еще податься – там ближайший порт. Хорошо, если с людьми Янгиса не встретится, а то ведь сдаст нас.

– Тогда тем более надо его догнать. Давайте я попробую, вместе со Шмелем, – Ланс уже изготовился бежать, но Брейд остановил его:

– И что ты с ним сделаешь, если догонишь? Приведешь на веревке, как Виринею? Или убьешь – просто за то, что он не захотел с нами идти?

– Он должен был честно сказать, что уходит, – сердито буркнул Ланс.

– А почему он обязан нам доверять? Людям, захватившим его корабль?

Тема была исчерпана, только у Тайры не выходила из головы вчерашняя картинка: моряк ложится спать у костра, обняв сундучок обеими руками. Мог, конечно, и бросить его, но зачем было прятать под вещами? Фантазия рисовала единственный ответ: в предрассветных сумерках матрос тихо встает и крадется с полянки. Один из спящих открывает глаза, он заметил побег и идет следом. Догоняет, короткий злой разговор, драка. Тело матроса сброшено в яму и закидано ветками, сундучок валяется в стороне. Там соль, сухари, моток веревки – не пропадать же добру? Убийца возвращается, прячет добычу в груде вещей, чтоб не скоро заметили, а потом решили, что время для преследования упущено. Кто это был? Маму и Ланса, рвавшегося в погоню, она исключила сразу. Балтазар? Тайра вполне могла представить эту сцену с его участием. Но он бы вернулся и все рассказал, еще и хоронить бы позвал. Брейд, Видий? Кто знает? Она равно не доверяла им обоим.

В осеннем лесу трудно умереть с голоду. Охота была не слишком удачной, Ланс подбил одного рябчика из попавшейся по пути стайки и безуспешно рыскал вдоль тропинки вместе со Шмелем, доверив Виринею Тайре. Зато всего остального было вдоволь: на обочине часто попадались грибы, на полянах рос терновник с растрескавшимися переспелыми сливами, под кустами лещины лежала россыпь орехов. Брейд подгонял увлекшихся собирателей, напоминая о матросе, который мог пустить по их следу Янгиса, и все равно к обеду котелок был полон вполне съедобными дарами природы.

Литания пустила в ход все найденное. Безумный орехово-грибной суп со сливами и рябчиком оказался на удивление вкусным, даже Брейд съел миску бульона, и ничего плохого с ним не приключилось. Сомлевшие путники разлеглись вокруг догоравшего костерка, только неугомонный Ланс отправился вверх по ручью в надежде подстрелить что-нибудь на ужин. Вернулся он скоро.