– Хаглорианцы сами по себе миролюбивый и сострадательный народ, – ответила травница Шая-Кишра, – конечно, они выступят на стороне честных людей.

Где-то в облаках кружил красный дракон – с высоты человеческого роста он казался размером с летучую мышь, но всем было понятно – приземлиться он может со скоростью метеорита.

– Знаете, мне кажется, самый умный среди нас – это Ортаун! – Хельд указал пальцем ввысь, – он же явно собирается насладиться зрелищем, а потом улететь. Может, мне так же сделать? Я, вроде как, упражнялся в самолевитации.

– Видать, ты при этом сильно ушибся башкой, – хмыкнул плотник Харал Глыба, – хотя у тебя и до этого там было пусто. Уверен, тебя бы выгнали из Крестала уже давно, если бы не твоя кормежка – только ты умеешь воротить такую стряпню!

– А что это за чертяка мчится через поле сломя голову? – спросил Хельд, – так могу бежать только я, когда в какой-нибудь плевательнице остается хоть немного пива на донышке.

Царевич Слагер ухитрился найти в ограде лазейку и, трусцой двигаясь в направлении солдат, кричал:

– Генерал Клаусвиль! Эти изверги держали меня в плену! Меня, единственного сына Его Величества, в заложниках!

– Уверен, после смерти он отправится в Азрогово пекло, – сказал Хельд, – хотя нет, даже демоны тамошние от него взвоют. Думаю, он будет подкоряжным червем. Если вдруг кто любит таких есть вместо лапши – не стоит, пусть подольше поживет как низшая форма жизни.

Все, как ни странно, рассмеялись этой не слишком мудреной шутке.

– И как ты, Хельд, не разогнал еще посетителей своего трактира своим сортирным юмором? – недоуменно всплеснула рукой Юкиара.

Арстель наклонился к уху девушки:

– Юки, как ты думаешь, будет ли бой?

– Не знаю. Зависит от того, собираются ли они нападать первыми.

С другого конца ограды шла бурная дискуссия между алагаритами и Эрлингаем.

– Вы вправду готовы стоять насмерть? – уточнил фехтовальщик.

Гримбла, разминая затекшие мышцы, повел плечами:

– А что нам еще остается, Львиный Рёв? Они хотят выбить нас из насиженного гнезда. Места, которое мы успели полюбить. Они пришли рушить то, что мы строили. Как еще нам поступать?

– Он прав, брат, – сказал Марвол Чёрный Лев, – выбора нет. Ты же с нами?

– Безусловно, я не против вас! – поднял руки Эрлингай, – но могут пострадать невинные жители селения. Как знать, может, они дадут вам уйти. А из-за упорства вашего наставника может пролиться кровь.

– Эти люди знали, на что шли, – отрезал Кога, – когда приняли наши постулаты.