Теперь эта шашка лежала на заднем сиденье машины. Той самой, на которой они уже ездили в Торговый город выручать Руфуса. А ещё, там лежали пять дальнобойных охотничьих винтовок – трофеи из Мёртвого города. После того, как дорога туда была проторена, (они прокопали-таки ход, ведущий в подземное хранилище машин и к длинному прямому туннелю, ведущему к этому невесёлому месту), Маранта настояла, чтобы все такие изделия и патроны к ним были перенесены в Междустенье и убраны под замок.

Теперь они могли вооружить значительную часть жителей своей импровизированной крепости, но охотники, по-прежнему, предпочитали свои луки – шума не делают, носить легче, а стрелы каждый сам себе готовит сколько надо. С винтовками всё не так – тяжёлые, грохочут, требуют патронов, которых всегда мало, даже когда много. И всё же Маранта взяла с собой этот козырь – вооружить хотя бы самых смышлёных, ведь это оружие берёт цель далеко и наверняка, и редко какая броня может выдержать маленькую свинцовую пулю, что короче мизинца, и злее любой стрелы.

Они шли в колонне вторым номером – впереди катила машина Дианы и Галля с торчащим сверху пулемётом. (Эта штука была куда, как покруче винтовок, что взяла с собой Маранта. Вообще-то, дядьки из Форта Альмери не брезговали никаким огнестрельным оружием, но предпочитали компактное – практически у всех куртки оттопыривались, скрывая пистолеты, а может, ещё что-то необычное.)

Первоначально они с Михалом хотели замыкать колонну, но это означало глотать пыль из-под всех впереди идущих колёс, и тогда это место стоически занял Руфус. Все возражения он отмёл и заявил, что решения своего не изменит. Совершенно неожиданно к нему в экипаж напросились близнецы Дианы и Галля. Маранта мысленно хлопала в ладоши, предчувствуя, как вытянутся лица их родителей, когда к концу похода их пацаны объявят, что хотят стать священниками и нести людям свет истины Инци. Она-то знала, каким Руфус может быть убедительным, а то, что он в дороге обязательно постарается хорошенько наставить и просветить эти неискушённые души, сомневаться не приходилось.

Миля за милей. Даже если впереди всего одна машина маячит перед носом, это весьма утомительное зрелище. Наверное, их поездка была бы утомительной, даже если бы никто не маячил перед носом. Маранта ещё раз вздохнула о седле и вольном ветре, по которым, оказывается, страшно соскучилась, но она не хотела обидеть мужа. Михал совсем не ездил верхом. Ничего удивительного – в Междустенье не было лошадей и не было дорог. Он живую лошадь-то увидел позже, чем научился худо-бедно водить автомобиль.