И тут Лесу бортонули прямо посреди её пламенной речи. Да так бортонули, что девушка, споткнувшись обо что-то, полетела кубарем, набила себе пару шишек и больно приземлилась прямо на брошенный среди тел мушкет – один из тех двух настоящих, которые имелись в арсенале банды лже-Золаса. Леса машинально отметила, что ружьё заряжено и фитиль, заправленный в замок, каким-то чудом ещё тлеет. Но ей было не до того. Она гневно вскинула голову и свирепо посмотрела на мужа, так-как толкнул её именно он.

Глум стоял как-то странно, подогнув колени. Леса тут же поняла, что он медленно оседает на пол, не в силах устоять на ногах. Она уже открыла рот, чтобы спросить, что случилось, но в тот же момент увидела оперение стрелы, торчащее из горла великана… Эту стрелу нельзя было спутать с какой-либо другой. Такими стрелами, похожими на дротики, здесь пользовалась только Лучница.

Леса тут же отыскала её глазами. Узкоглазая воительница уже наложила следующую стрелу, чтобы исправить свой промах – ведь та первая предназначалась Лесе, и угодила в Глума только потому, что он вовремя толкнул её. Следующая стрела должна была попасть в цель…

Время для Лесы остановилось. Собственно ей было сейчас всё равно, умрёт она в следующее мгновение или нет. Перед ней стояли, смешиваясь в противоестественный хаос две картины – алый фонтан крови, хлещущий из горла мужа и две чёрные, как ночь прорези без зрачков – глаза Лучницы.

Девушка всё ещё стояла на четвереньках, а под левой рукой лежало что-то длинное, сделанное из стали и дерева…

Тело всё сделало само. Тренированные ноги Лесы привели её в вертикальное положение, а руки ловко перехватили приклад мушкета, направляя ствол в цель. Пальцы нажали спуск! Грохот выстрела прозвучал в совершенной тишине – люди следили за разыгравшейся драмой, не только остановив бой, но и задержав дыхание.

В пещерах гуляли изрядные сквозняки, и дым от выстрела снесло в одно мгновение. Все глаза глянули на Лучницу. У неё, чуть выше переносицы, возник третий, ярко красный глаз, окаймлённый чёрным. В отличие от двух её природных, раскосых, этот был, широко распахнут, словно в удивлении. Не издав ни звука, Лучница опустила оружие, опрокинулась навзничь и больше не двигалась. Стрела, всё-таки слетевшая с её тетивы, распорола куртку над правой ключицей Лесы, словно для симметрии со следом от давешней пули. Но этого никто не заметил, как не заметила и сама девушка. Она бросила дымящийся мушкет и кинулась к мужу.

Глум упал сначала на колени, а потом завалился на бок. Жизнь уходила из него безвозвратно, но когда маленькие ладони прикоснулись к его голове, он открыл глаза, увидел склонившуюся над ним Лесу и на его лице, достойном сказочного людоеда, появилась счастливая улыбка…