Но Джеана не позволила этим мыслям отразиться на лице. Она еще раз проверила свои инструменты. Они были чистыми, Велас разложил их на белой ткани на зеленой траве. Она сверилась со своим альманахом и проверила расположение лун: в час рождения пациента оно находилось в приемлемой гармонии с нынешним. Она отложила бы операцию лишь в случае самых неблагоприятных примет.

Вино, чтобы лить на рану, было готово, а на огне ждало железо для прижигания, уже раскаленное докрасна. Пациент впал в бессознательное состояние от снотворного, которое дал ему Велас. Неудивительно: губка была пропитана растертым маком, мандрагорой и болиголовом. Джеана взяла его руку и ущипнула изо всех сил. Он не шевельнулся. Она посмотрела ему в глаза и осталась довольна. Два сильных воина, привычных к операциям на поле боя, держали его. Велас, от которого у нее не было секретов, послал ей подбадривающий взгляд и протянул тяжелую пилу.

В самом деле нет смысла откладывать.

– Держите его, – сказала она и начала пилить плоть и кости.

Глава XI

Глава XI

– Где сейчас папа?

Фернан Бельмонте, задавший этот вопрос, лежал на чистой соломе, на сеновале над хлевом. Он почти целиком зарылся в нее для тепла, только лицо и спутанные каштановые волосы оставались на виду.

Иберо, священник, который неохотно согласился провести здесь утренние занятия с близнецами – в хлеву, над коровами, действительно было теплее, это ему пришлось признать, – быстро открыл рот, чтобы приструнить Фернана, но тут же закрыл его и бросил тревожный взгляд в сторону второго мальчика.

Диего совсем скрылся под соломой. Они видели, как она поднимается и опускается в такт его дыханию, но и только.

– Какая разница? – Раздавшийся голос казался потусторонним.

«Послание из мира духов», – подумал Иберо, потом суеверно сделал знак солнечного диска, укоряя себя за подобную чепуху.

– Да никакой, – ответил Фернан. – Мне просто любопытно.

Они устроили короткий отдых, перед тем как перейти к другому предмету.

– Бездельник. Ты же знаешь, что говорит Иберо насчет любопытства, – загадочно произнес Диего из своей соломенной пещеры.

Его брат оглянулся в поисках подходящего предмета для броска. Иберо, привыкший к подобному, взглядом остановил его.

– Значит, он может мне грубить? – спросил Фернан обиженным тоном. – Он пользуется вашим авторитетом для того, чтобы вести себя невежливо со старшим братом. И вы ему позволяете? Разве это не делает вас его сообщником?

– Что в этом невежливого? – спросил невидимый Диего приглушенным соломой голосом. – Разве я должен отвечать на каждый вопрос, который придет в его пустую голову, Иберо?