– Я здесь, мой господин! Зачем ждать ночи? – На этот раз голос принадлежал другой женщине. И внезапно более десятка рук замахали из толпы и зазвучали умоляющие женские голоса.

Ибн Хайран запрокинул голову и громко расхохотался.

– Я польщен, – сказал он. – Одна мысль об этом лишает меня сил. – В толпе снова раздался смех, настроение еще больше смягчилось. Солнце садилось, и теперь почти вся улица находилась в тени.

Тон ибн Хайрана изменился.

– Добрые люди, идите по домам, пока не явились воины с закрытыми лицами. Погасите ваши факелы. Мы не должны делать за джадитов их работу. Наши стены крепки, правитель Картады послал меня к вам, и другие уже на подходе. У нас достаточно еды и воды, а вальедцы далеко от своего дома, в местности, которую они не знают. Нам нужно бояться только собственной слабости или глупости. Это сборище было проявлением безумия. Пора идти домой. Смотрите, солнце садится, скоро зазвонят колокола на вечернюю молитву. Сегодня добрый вечер для молитвы, друзья мои, вечер, в который необходимо быть как можно чище перед лицом Ашара и под его звездами, когда они появятся на небе.

Этот красивый голос звучал лирично, ритмично, успокаивающе. «Он ведь поэт», – вспомнил Альвар. Джеана однажды сказала ему, что ибн Хайран до сих пор считает себя прежде всего поэтом.

Казалось, напуганную толпу удалось успокоить. Альвар увидел, как один из мужчин, держащий копье с отрезанной головой, посмотрел вверх на то, что он нес, и на его лице отразились отвращение и ужас. Они просто испуганные люди, вовсе не злые. Лишившись руководства и подвергшись нападению, они набросились на самую легкую мишень, чтобы заглушить собственный страх. Казалось, что сильный, четкий голос притупил их испуг.

Должен был притупить.

Так бы и случилось, но Аммара ибн Хайрана видели и слышали только передние ряды этой толпы, а квартал киндатов в Фезане был построен для того, чтобы не выпускать его обитателей по ночам, а не для того, чтобы по-настоящему защищать их.

Не представляло особой трудности проникнуть внутрь другим путем, не через ворота. Несколько самодельных лестниц, выбитые окна внешних домов квартала – и разгневанные, решительно настроенные люди могли оказаться среди этих предателей, детоубийц…

– Пожар!

Этот дикий вопль издал один из стражников на платформе над ними. Альвар резко обернулся, увидел черный дым. Услышал плач ребенка внутри квартала, а потом раздались крики. Пожар был настоящим кошмаром. Пожары уничтожали целые города.

Альвар забросил щит за спину, сделал три быстрых шага к воротам и прыгнул. Один из стражников протянул руку, схватил его за запястье и втащил наверх. Аммар следовал за ним по пятам, как и Хусари, который двигался проворнее, чем когда-либо раньше, в прежней жизни.