Родриго замолчал, тяжело дыша, словно конь, которого остановили слишком резко.

– Ваша вера так много значит для вас? – Голос короля Рамиро звучал задумчиво. – Я слышал другие рассказы. Она значит так много, что вы готовы служить воинам пустыни, зная об их обычаях и о том, что они принесут вашей земле?

– Моя вера? Я бы выразился иначе, государь. Я бы сказал – моя история. Не только Аль-Рассан, но и Аммуз, Сорийя… Ашар в пустыне нашей родины под звездами. Наши мудрецы, наши певцы, халифы восточного мира. – Аммар пожал плечами. – Мувардийцы? Они – часть всего этого. У каждого народа есть свои фанатики. Они приходят, меняются, снова приходят в новом обличье. Простите меня за эти слова, но если королем Вальедо может быть столь рассудительный человек, как вы, – потомок королевы Васки, да славится ее имя! – мне ли отрицать возможность того, что подобная благодать снизойдет на одного из сыновей песков? Возможно, это произойдет среди соблазнительных фонтанов и струящихся рек Аль-Рассана?..

– Ты предпочитаешь их. – Джеана услышала горечь в голосе Родриго.

Аммар взглянул на него.

– В качестве соратников? Друзей? Разве я безумен? Родриго, я похож на безумного? – Он покачал головой. – Но мувардийцы, какие они? Точно такие же, какой была королева Васка, каким до сих пор остается большинство людей у тебя на севере. Набожные, убежденные, не умеющие прощать. Страшащиеся всего, что выходит за рамки их понимания мира. Племена пустыни не знают цивилизации? Согласен. Но признаюсь, что нахожу мало ценного и в городах Эспераньи. Пустыня – суровое место, даже более суровое, чем ваши северные земли зимой. Видит Ашар, у меня нет духовного родства с мувардийцами. Но еще меньше у меня общего с теми, кто совершает паломничество на остров Васки, проделав весь путь на коленях. Предпочитаю ли я общество племен пустыни? Опять-таки, если выразиться несколько иначе и потом оставить эту тему, Родриго, то мои последние слова, пока мы не поссорились, будут такими: наверное, если Аль-Рассану суждено погибнуть, то я бы предпочел пасти верблюдов в Маджрити, чем стать пастухом в Эсперанье.

– Нет! Это не может быть последним словом, Аммар! – Родриго отчаянно замотал головой. – Как я могу позволить тебе уехать к ним? Ты знаешь, что они с тобой сделают?

Аммар снова улыбнулся, на этот раз смущенно.

– Что они сделают? Отберут у меня бумагу и чернила? Для начала Альмалик Второй почти наверняка назначит меня каидом армий Картады. Полагаю, Галиб ибн Кариф и я однажды разойдемся во мнениях по вопросу о том, кто командует нашими объединенными силами, и я вежливо уступлю ему. Я знаю из надежных источников, что он носит на шее ремешок, сплетенный из крайней плоти тех, кто ему не уступил. – Улыбка Аммара погасла. – Что будет после, я не знаю. Может дойти и до выпаса верблюдов. Оставь это, Родриго, пожалуйста. – Он помолчал. – Однако встает вопрос о Джеане.