Энис вздернула подбородок.

– Да. Моя госпожа поймет меня.

Судя по выражению ее лица, она пойдет на это. Ороро невольно восхитился ее решимостью защитить маленького Гета и, выдохнув, заставил себя отойти на шаг. Посмотрел на мальчика, его удивленное круглое личико.

Пока Гет мал и всецело зависит от матери, но через несколько лет пойдет в школу, а если унаследовал магические способности матери – отправится в школу магов, а то и академию. Он повзрослеет, станет похож на Ингрэма еще больше и сам для себя все решит, а пока следует набраться терпения.

Понимала ли это Энис, догадалась ли по резкому спокойствию полукровки? Она человек, и век ее короток, а дитя Ингрэма… Найдет ли Ороро в нем прощение своим грехам?

И глядя сейчас в серьезные зеленые глазенки мальчика, наполняясь странной уверенностью и умиротворением, Ороро понимал, что не отступит.

– Хорошо, – произнес он и с не меньшей решимостью посмотрел на Энис. – Если тебе, вам, что-нибудь понадобится, просто скажи или напиши мне. Я добуду это хоть из Диких земель, ты знаешь.

Энис кивнула. В ее глазах мелькнула обреченность и злость. Она понимала, догадывалась и знала – если бы попросила его впустить в свой разум, чтобы доказать преданность сыну Ингрэма, он согласился бы, не раздумывая.

Ороро почтительно поклонился ей, бросил быстрый взгляд на Гета, открыл дверь и шагнул в бодрящую морозную ночь.

Дневники Цертера

Лютая болезнь передается по воздуху лишь среди ниргенов и не щадит ни пустых, ни магов, но об этом стало известно слишком поздно, и не нашлось решения лучше, чем сослать их в Дикие земли.

Ниргены не противились – большинство заболевших были слишком слабы (один из первых симптомов), а те, которых лютая поглотила полностью, сходили с ума и нападали на всех без разбору.

Главным признаком лютого ниргена является чистая приверженность инстинктам вкупе с неожиданными для животных (коими они сделались на первый взгляд) расчетливостью и хитростью. Лютый нирген не воспринимает речь, в зависимости от интонаций голоса может рассвирепеть, не следит за собой, лохмотья, в которые превратилась его одежда, его совершенно не беспокоят, как и отросшая шерсть. Лютые ниргены-маги помнят, как колдовать, и это самое неприятное по словам Орохина – трудно ожидать от подобных экземпляров тонкого заклинания вроде сети молний, приходится быть вдвое настороже.

Они предпочитают сбиваться в стаи, иногда обходят стороной разумных ниргенов, иногда нападают именно на них. Они устраивают ловушки и слишком хитры и сообразительны для сошедших с ума существ.