– Под моим хиджабом поместятся только двое, – сказала Самира. – А Гунилла… Судя по тому, что она до сих пор не превратилась в человека, она слишком слаба, чтобы сменить облик.

Лебедь крякнул.

– Видимо, это значит «да», – перевела Сэм. – Ей может понадобиться несколько часов, чтобы прийти в себя.

– Значит, отпадает. – Я повернулся к Хэрту: – Тогда руны?

«Нет сил», – показал он жестами. Хотя мог бы ничего и не говорить. Я и сам уже видел, что эльф хоть и держится на ногах, выглядит пока так, будто его переехал восьминогий конь.

– Джек! – крикнул я. – Где Джек?

Ответ донёсся со стола над нами:

– Чего тебе? Я тут принимаю ванну в кубке. Можно хотя бы помыться спокойно?

– Магнус, – сказала Самира, – нельзя просить меч убить трёх великанов подряд. Такого ты точно не переживёшь.

Шаги между тем раздавались всё громче, причём какие-то неровные.

– Гьялп? Грейп? Ну, если вы там опять – ИК! – эсэмэски тем инеистым парням пишете – чесслово, я вам шеи сверну!

– На пол, – решил я. – Спустите меня на пол!

Блитцен подхватил меня, и я чуть не потерял сознание от боли.

– Держись! – завопил он и каким-то чудом умудрился плавно спустить меня на парашюте.

К тому времени как я пришёл в себя, рядом уже стояли Самира и Хэрт с его птичкой – должно быть, съехали вниз по ножке стула, как пожарные по шесту.

Меня била дрожь, подкатывала тошнота, по лицу градом катился пот, а сломанная нога ощущалась как один сплошной нарыв. Но в эту минуту мне было не до таких пустяков, как невыносимая боль. В щель под дверью были видны великанские ноги, которые неуклонно приближались, хотя и несколько неровной походкой.

– Блитцен, помоги мне пролезть под дверь! – сказал я. – Надо перехватить Гейррёда, пока он не вошёл.

– Что, прости? – не понял гном.

– Ты сильный! Ты всё равно держишь меня на руках. Скорее!

Ворча что-то себе под нос, Блитцен трусцой понёс меня к двери. Каждый его шаг отзывался во мне адской болью у основания черепа. Парашют волочился за нами. Сэм и Хэрт поспевали следом, лебедь горестно вопила на руках у эльфа.