Всё это ничуть не помогало успокоить нервы. Сурт обещал, что мы встретимся с ним сегодня ночью. Он задумал заживо сжечь меня и моих друзей и уничтожить Девять миров. Но в глубине души я боялся не его. Сначала мне придётся встретиться с Волком. При мысли об этом просыпались все кошмары, в которых мне снились сверкающие синие глаза, белые клыки и хищное рычание.

Сэм сидела рядом со мной, положив топор на колени – так, чтобы гномы видели. Блитцен всё поправлял и поправлял свой жёлтый аскотский галстук, будто надеялся вогнать организаторов нашего круиза в дрожь великолепием гардероба. Хэртстоун тренировался с посохом – заставлял его исчезать и появляться снова. Если у него всё получалось как задумано, посох возникал в его ладони из ниоткуда, как букет из рукава фокусника. Если получалось не совсем как задумано – эльф тыкал Блитцена посохом под зад или хлопал им меня по затылку.

Спустя несколько часов и десяток перепалок из-за посоха лодка вдруг содрогнулась, словно мы попали в поперечное течение, и Фьялар объявил:

– Уже недалеко. Мы вошли в Амсвартнир – Чёрный Залив.

– Ха. – Я посмотрел на чернильно-чёрную воду. – Вот интересно, и почему его так назвали?

В облаках появился просвет. Из беззвёздной бездны на нас уставилась луна, бледная и серебряная. Прямо по курсу туман и лунный свет сплетались воедино, образуя очертания берега. Никогда ещё я не ненавидел полную луну так сильно.

Остров выглядел как кратер старого вулкана: выступающий из моря усечённый конус высотой футов пятьдесят. Я всегда думал, что вереск розовый или сиреневый, но каменистые склоны кратера были усеяны призрачно-белыми цветами.

– Если это вереск, – заметил я, – то его тут навалом.

Фьялар гнусно хохотнул:

– Это волшебный цветок, парень. Отпугивает зло и не даёт разгуляться призракам. Разве можно придумать для Фенрира тюрьму лучше, чем остров, со всех сторон покрытый таким растеньицем!

Сэм встала:

– Если Фенрир такой огромный, как рассказывают, его должно быть видно уже отсюда, разве нет?

– Нееет, – протянул Фьялар. – Для этого придётся высадиться на берег. Фенрир лежит, прикованный к скале, посреди острова, как рунный камень в миске.

Я покосился на Хэртстоуна. Вряд ли эльф мог читать по губам гнома, надёжно скрытым бородой и усами, но упоминание рун мне что-то не понравилось. Вспомнилось, что у руны «перт» есть ещё одно значение: стаканчик для игры в кости. Как-то не хотелось вслепую ломиться в этот кратер в надежде, что придётся всего лишь сыграть партейку в Yahtzee[89].

Когда до берега оставалось футов десять, киль нашего корабля заскрёб по дну. Звук напомнил мне ночь, когда погибла мама – точно так же скрипела дверь нашей квартиры, прежде чем разлететься в щепки.