Как бы там ни было, на месте Тюра, который пожертвовал рукой, чтобы другие боги могли связать Фенрира, я бы остался очень недоволен такой халтурной работой. Неужели среди асов не нашлось ни одного приличного бога крепких узлов?!

Я посмотрел на друзей:

– А где настоящий Фенрир? Это ведь просто обманка, чтобы заманить нас в ловушку, да?

– Нет. – Пальцы Самиры на рукояти топора побелели от напряжения. – Это он. Я чувствую.

Услышав наши голоса, Волк повернул голову. Глаза у него светились хорошо знакомым голубоватым огнём, и по позвоночнику у меня будто прошлись молоточком от ксилофона.

– Так-так… – Голос зверя оказался глубоким и звучным. Чёрные губы искривились в совсем человеческой усмешке. – Кто это тут у нас? Неужели боги послали мне кусочек мяса?

Я мигом пересмотрел своё мнение о нём. Может, он и не отличался размерами. Может, не чихал лазерными лучами. Но в глазах его светился холодный и острый ум, какого мне не доводилось встречать ни у одного хищника, будь то зверь или человек. Его нос сморщился, словно Волк почуял запах моего страха. А голос… его голос накатывал на меня, как волны патоки, обманчиво мягкой и сладкой. Я вспомнил свой первый пир в Вальгалле: таны тогда не разрешили Самире высказаться в свою защиту, потому что опасались, что дети Локи унаследовали его сладкоречивость. Теперь я понимал, чего они боялись.

Меньше всего на свете мне хотелось приближаться к Волку. Но его интонации намекали: «Давай, спускайся. Мы же теперь друзья».

Долина была от силы сто ярдов в поперечнике, а значит, Волк находился куда ближе, чем хотелось бы. Склон перед нами был пологий, но ноги скользили на вереске, и я боялся поскользнуться, съехать по нему и очутиться прямо между передних лап Фенрира.

– Я Магнус Чейз. – Мой собственный голос звучал далеко не сладко. Я заставил себя посмотреть Волку в глаза. – У нас назначена встреча.

Волк оскалился:

– И впрямь назначена, сын Фрейра. Отпрыски ванов так интересно пахнут. Обычно-то мне приходится питаться детьми Тора, Одина или моего старого друга Тюра.

– Прости, если разочаровал тебя.

– О, вовсе нет. – Волк прошёлся, мерцающие путы на лапах почти не мешали ему. – Я рад. Давно этого ждал.

Хэртстоун, стоящий слева от меня, ударил посохом о камень. Вереск засветился ярче, над ним, словно брызги из дождевателя на газоне, поднялся серебристый туман. Свободной рукой эльф сказал мне: «Цветы – его тюрьма. Не сходи с них».

Фенрир насмешливо фыркнул:

– Эльф мудр. Не слишком могуч – далеко не настолько, чтобы справиться со мной, – но насчёт вереска он прав. По вереску мне не пройти. Но вот что забавно: немало смертных спускалось ко мне, вместо того чтобы оставаться под защитой вереска. Хотели испытать себя в бою против меня. А может быть, проверить, надёжно ли я связан. – Волк насмешливо посмотрел на Блитцена. – Твой отец был одним из них. Благородный гном с самыми благими намерениями. Он приблизился ко мне. И погиб. Его кости валяются где-то здесь.