Но даже там, где рука непоседливого хомо сапиенса оставила образцы своего мастерства, благоуханное зеленое буйство спешило приспособить творения архитектурного гения в качестве подставок и подпорок для молодой яркоцветной поросли. Не исключением из этого правила был и княжеский дворец, воздвигнутый на скале, подобно афинскому Парфенону, но теперь из-за обилия вьющихся растений с красно-золотыми цветами, змеями, взбирающимися вверх по белоснежным дорическим колоннам и свисающими яркими гирляндами с их мраморных капителей он более напоминал затерянный в индийских джунглях дворец из «Маугли».

Впрочем, вместо хвостатых бандерлогов, снующих взад и вперед по лианам, у ворот княжеского дворца нас встречали темнокожие атлеты в легких одеяниях, отдаленно напоминавших римские туники, но при этом в византийских шлемах-колпаках. Вооружены они были кривыми восточными мечами, заткнутыми за широкие золототканые кушаки, и бамбуковыми пиками. Заметив посетителей, островитяне, разморенные жарой, оживились и с чувством важности исполняемого ритуала скрестили свои удочки-переростки.

— Их светлость не принимает! — громогласно объявил один из стражников.

Я едва смерил бдительного цербера презрительным взглядом.

— Вызови начальника стражи, болван! Да побыстрее!

Я не большой любитель величать людей болванами без особой на то причины, и уж, во всяком случае, до личного знакомства. Но, увы, иная манера разговора с блюстителями княжеского покоя была чревата долгими невнятными объяснениями, на которые не было ни времени, ни сил. При таком стиле общения все сразу же становилось на свои места: коль уж человек подходит к стражнику и рявкает на него, заявляя, что он болван, да еще при этом требует начальника стражи, стало быть, такой человек имеет непреложное право именовать стражников болванами и требовать вызова аж самого… страшно сказать кого.

Реакция караульного на мои слова была стремительна и вполне адекватна. Он выхватил из-за витого кушака серебряный свисток и издал пронзительную трель, вызывая искомого офицера. Тот не заставил себя долго ждать. Он примчался во главе еще десятка античных молодцев с пиками и, увидев нас, немедля гордо подбоченился, начиная беседу:

— Кто такие?

— Извольте стать, как подобает, — сквозь зубы процедил я, грозно сдвигая брови. — Я Уолтер Сен-Джеймс, и у меня срочное секретное послание к его светлости князю Матеусу, — я достал из сумы и потряс перед носом обалдевшего начальника караула мандатом с императорской печатью Фридриха. — Дело не терпит отлагательства! Поспеши доложить своему государю о нашем прибытии. Да не задерживайся по дороге, если не желаешь завтра заступить на пост вместо этих идиотов.