— Сначала управьтесь с одним, — усмехнулся радушный хозяин. И эта самая улыбка не предвещала ничего хорошего.

С вершины башни открывался вид на Долину Демонов, зеленую и радующую глаз обилием тенистых пальмовых рощ, ручьев, речушек и рукотворных озер.

— Все и вся здесь покорны мне, — обводя рукой открывшийся пейзаж, безапелляционно заявил Алаэддин. — Всякий живущий считает высшим счастьем повиноваться моей воле. Когда я велю слугам умереть, они с радостью спешат выполнить приказ. Воля моя священна, однако если вам все же удастся заставить моего подданного ослушаться моего приказа, я буду считать, что вы справились со вторым заданием.

— Начнем, пожалуй, — обводя взглядом площадку, на которой, кроме нас, находился лишь часовой-наблюдатель, хмыкнул Лис. — Чего лясы-то точить?

Алаэддин молча кивнул.

— Эй! — крикнул он солдату, заставляя того обратить свой взор на высокого повелителя. — Прыгай вниз!

— Стой, где стоишь! — рявкнул Лис, вытягивая вперед руку.

Исмаилит замер, как приваренный, на парапете, куда успел забраться после первого приказа.

— Ну что, почтеннейший, — Лис спрятал в сапог нечто, напоминающее размерами крупную пудреницу или плоский объектив фотоаппарата, — пусть так стоит или будут какие другие заявки? — Лис подошел к замершему ассасину и провел у того рукой перед глазами. — Ау, мил-человек! Отомри.

Уж не знаю, как воспринял несчастный слова моего друга, но отмер он в самом прямом смысле слова, как динозавр. Стоило праху феникса, зажатому между пальцами Венедина, коснуться лица стражника, как он птицей сиганул с парапета, устремляясь к земле с неведомым еще здесь ускорением свободного падения.

— М-да, — промолвил Лис, перегибаясь через парапет и мрачно созерцая результаты полета. — Рожденный ползать летать не может. Ну что, хозяин ласковый, — обратился он к Алаэддину, — справились мы с твоим заданием или еще кого полетать отправим?

— Справились, — через плечо бросил Старец Горы, начиная спуск по лестнице. — Завтра — третье.

— Да шо тянуть! — вслед ему крикнул мой друг, но шаги, раздававшиеся по винтовой лестнице, слышались все глуше и наконец совсем стихли. — Ну, завтра так завтра.

Сутки, проведенные нами в крепостной башне, не принесли каких-либо изменений. Молчаливая стража не выпускала нас из внутреннего дворика, но никоим образом не мешала передвижению внутри оного, аккуратно следя за тем, чтоб в урочное время нам была предоставлена очередная трапеза, а после наступления темноты — вполне уютная постель.

— Растем на глазах, — подытожил результаты дня Лис. — Вчера — хижина, сегодня — башня с сервисом и удобствами, так, глядишь, завтра-послезавтра высадим этого самого горного пенсионера из его палат.